Определения СКЭС ВС РФ от 15.12.2021 по делу № А40-131167/2020, от 27.09.2021 по делу № А53-15494/2019, от 30.11.2021 по делу № А41-10540/2020

Прокомментированы три решения СКЭС: о налоговой реконструкции в случае, если в цепочке продаж были подставные компании; о том, возникает ли у участника ООО доход при выплате ему денежных средств; и в какой момент документы, подтверждающие заявленные в таможенной декларации сведения, должны быть у декларанта, чтобы он мог получить льготу по НДС.

Если инспекция выявила подставные компании в цепочке поставок, она должна провести налоговую реконструкцию

Определение СКЭС ВС РФ от 15.12.2021 по делу № А40-131167/2020 ООО «Спецхимпром» (далее – Определение).

Фабула дела

По результатам налоговой проверки было установлено, что Общество приобретало для использования в своей деятельности товар через компании, которые состояли из номинальных участников и руководителей, реальной хозяйственной деятельности не вели. Цена приобретенной продукции значительно превышала цену производителя. Одна часть денежных средств перечислялась компаниями-посредниками на счета производителя, другая – выводилась на счета фирм-однодневок. Продукция вывозилась от производителя без участия контрагентов силами самого общества и за его счет, а также покупателями.

Налоговый орган сделал вывод о получении ООО «Спецхимпром» необоснованной налоговой выгоды, признав неправомерным учет расходов на приобретение продукции у «технических» компаний и отказав в вычете при исчислении НДС.

ООО «Спецхимпром» обратилось в суд. Суды трех инстанций согласились с выводами налогового органа, при этом отклонив доводы общества о необходимости проведения налоговой реконструкции при применении ст. 54.1 НК РФ.

Позиция Верховного Суда РФ

По жалобе общества СКЭС ВС РФ отменила принятые по делу судебные акты и разъяснила следующее.

1. Налоговые органы не освобождаются от обязанности в рамках контрольных процедур принимать исчерпывающие меры по установлению действительного размера налогового обязательства налогоплательщика, что исключало бы возможность вменения ему налога в размере большем, чем установлено законом¹. Признание налоговой выгоды необоснованной в случаях, когда для целей налогообложения учтены операции не в соответствии с их действительным экономическим смыслом или не обусловленные разумными экономическими или иными причинами, предполагает доначисление налогов так, как если бы злоупотребления правом не было².

2. Применительно к операциям налогоплательщика с использованием «технических» компаний это означает, что возможность применения налоговой реконструкции определяется не формальными, а материальными условиями – установлением по результатам налоговой проверки, в том числе при содействии налогоплательщика, лица, фактически производившего исполнение по сделке, таким образом, чтобы вывести реально совершенные операции из теневого оборота и осуществить их полное налогообложение.

3. Противодействие налоговым злоупотреблениям не должно приводить к определению налоговой обязанности в относительно более высоком размере – превышающем потери казны от неуплаты налогов. Иное означало бы применение санкции, что выходит за пределы мер, необходимых для обеспечения всеобщности и равенства налогообложения.

4. Если в цепочку поставки товаров включены «технические» компании и у налогового органа есть сведения, позволяющие установить лицо, которое действовало в рамках легального оборота, то необоснованной может быть признана налоговая выгода покупателя в той части расходов, учтенных при исчислении налога на прибыль организаций и примененных им налоговых вычетов по НДС, которая приходится на наценку, добавленную «техническими» компаниями.

5. В настоящем деле у налогового органа были такие сведения, однако он не принял их во внимание при определении размера недоимки по налогу на прибыль и НДС, что могло привести к произвольному завышению начисленных сумм налогов, пеней и штрафов.

Дело направлено на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Комментарий

В отличие от дела «Мэри»³ в рассматриваемом споре речь идет о товарах, а не об услугах. Тем не менее и в отношении услуг налоговые органы должны проводить полную налоговую реконструкцию⁴.

СКЭС ВС РФ сделала два положительных для налогоплательщиков и чрезвычайно важных вывода:

• признала, что в случае выявления подставных компаний налоговая реконструкция должна проводиться не только по налогу на прибыль, но и по НДС;
• уменьшение расходов и вычетов у покупателя должно производиться только на сумму наценки, приходящейся на подставную компанию, а не полностью.

Вместе с тем Определение не может считаться идеалом рассмотрения подобной категории дел. Наметить дальнейшую перспективу можно, выявив его недостатки.

1. Суд указывает, что общество приобрело товар у компаний-посредников, оказавшихся «техническими», по цене значительно выше цены реализации этой же продукции производителем. Однако из этого неправильно было бы делать однозначный вывод, что общество приобрело у компаний-посредников товар по завышенной цене. И СКЭС ВС РФ, и арбитражные суды не проанализировали, насколько соответствовала рыночным ценам цена продажи на каждом этапе продажи. Не исключена ситуация, что компании-посредники были намеренно встроены производителем, чтобы, продавая им товар по цене, заниженной по сравнению с рыночной, не платить НДС и налог на прибыль с части получаемой выручки⁵.

Не выяснив, кому из реальных участников операций подконтрольна подставная компания и кто, соответственно, получает налоговую выгоду от ее использования в качестве инструмента уклонения от налогов, невозможно правильно определить налоговые последствия, что продемонстрировало рассмотрение весьма схожего дела.

Это дело еще раз подтвердило, что подставные компании могут создаваться со стороны как реального покупателя, так и реального продавца⁷. Поэтому перескакивать данный этап налоговой переквалификации, сразу переходя к расчету недоимок, просто нельзя.

2. Если компании-посредники, допустим, были встроены обществом с целью завышения вычетов и расходов, то доначисление в части наценки, приходящейся на подставленные ею компании, позволяет определить действительный размер налоговых обязательств общества и корректно исчислить размер недоимки, пеней и штрафа. Причем штраф должен составить в таком случае 40%.

Если же компании-посредники были встроены со стороны производителя с целью занижения выручки, то отказ обществу в вычетах означал бы фактически ответственность за неосмотрительность при выборе продавца.

В такой ситуации очевидно, что общество соответствующую долю налогов с реально полученной им прибыли и добавленной стоимости (подчеркнем, реально полученной) уплатило. Следовательно, отказ в вычетах и расходах из-за «чужих» подставных компаний, к которым оно не имеет никакого отношения, означает для него по существу привлечение к юридической штрафной ответственности, причем размер этого штрафа может достигать 200% от суммы недоимки: 100% доначисляемого «налога», 20% «штрафа», а также «пени» за несколько лет, прошедших до проверки (с октября 2017 г. по удвоенной ставке). Зависимость отказа в вычетах и расходах от осмотрительности, то есть неосторожности, лишь подтверждает природу юридической ответственности такого отказа.

Таким образом, размер фактического штрафа для неосмотрительного налогоплательщика в пять (!) раз превышает штраф для лица, организовавшего схему по уходу от налогов с помощью фиктивной организации (40%).

Такой штраф за неосмотрительность в пять (!) раз превышает штраф, предусмотренный в ст. 122 НК РФ для умышленных правонарушений, и в десять (!) – для правонарушений по неосторожности. Это очевидным образом противоречит неоднократно высказанной позиции КС РФ о необходимости соблюдать принцип соразмерности при установлении публично-правовой ответственности, в том числе за нарушения в сфере налогообложения (см. текст во врезке).

Отметим, что ответственность за неосмотрительность при выборе продавца в законодательстве вообще не установлена⁸.

Не считая необходимым выяснять, кому подконтрольны компании-посредники, СКЭС ВС РФ тем самым допускает привлечение неосмотрительных покупателей к явно несоразмерной ответственности. Такая ответственность не просто несоразмерна, она имеет абсолютно незаконный, конфискационный и антиконституционный характер. Практика взыскания с неосмотрительных покупателей 200-процентного штрафа на фоне взыскания с налогоплательщиков, намеренно встроивших подставные компании, 40-процентного штрафа выглядит не просто несправедливой, но и варварской, архаичной, в лучших традициях круговой поруки эпохи произвола и бесправия.

При этом в выигрыше остаются те, кто продает товары по заниженной цене через подконтрольные им подставные компании: они получают из рук налоговых органов и освобождение от уплаты налогов (фактически налоговую льготу), и освобождение от ответственности. В результате неосторожные лица оказываются строго наказаны, а злоумышленники – щедро вознаграждены, что неизбежно приводит к воспроизводству ими подобных налоговых схем. Вот что означает тактика налоговой службы «надавить на реальных покупателей, чтобы они вытеснили из оборота подставные компании, встроенные реальными продавцами.

Выходом может быть только изменение практики налоговых органов и судов: налоговые органы должны выявлять реальных продавцов, прячущихся за подставными компаниями, и доначислять им неуплаченные налоги, пени и штрафы. В таком случае, кстати, не нужно и неосмотрительным покупателям отказывать в вычетах и расходах, ведь пресловутый «источник в бюджете» будет создан.

3. И в деле «Мэри», и в комментируемом Определении СКЭС ВС РФ указывает на содействие налогоплательщика-покупателя в раскрытии схемы – то ли необходимое, то ли желательное. Отсутствие дифференциации ситуаций в зависимости от того, кому подконтрольна подставная компания, приводит к тому, что на неосмотрительного покупателя возлагается едва ли выполнимая задача раскрыть цепочку поставок, о которой он чаще всего не знает. Ведь мошенничество реального продавца состоит в том, что он, осуществляя продажу через подставную компанию, вводит в заблуждение не только налоговые органы, но и реального покупателя.

Но и в ситуации, когда установлено, что подставная компания подконтрольна проверяемому налогоплательщику, надо учитывать его конституционное право на защиту, в том числе право не признавать контроль над подставной компанией. Право последовательного отстаивания своей позиции в неоднозначных ситуациях было подтверждено в известном деле ООО «Газпром трансгаз Краснодар»⁹ таким ключевым выводом: «Общество, не соглашаясь с переквалификацией инспекцией сложившихся отношений и оспаривая обоснованность данной переквалификации, не могло заявить о применении соответствующих вычетов. Подобное заявление вычетов в уточненных налоговых декларациях за проверяемый период означало бы согласие с подходом инспекции относительно обоснованности переквалификации и учета спорных операций при определении налоговой базы по налогу на добавленную стоимость, что не соответствовало бы действительной позиции общества». В таких условиях определение цены, по которой на самом деле приобретал товар реальный покупатель через подставную компанию, не право, а обязанность налогового органа.

Доход участника ООО при выплате ему денежных средств определяется исходя из извлеченной им экономической выгоды

Определение СКЭС ВС РФ от 27.09.2021 по делу № А53-15494/2019 ООО «НТ-СтройИнвест» (далее – Определение).

Фабула дела

В 2015 г. решением единственного участника (учредителя) ООО «НТ-СтройИнвест» уставный капитал был уменьшен на 1,7 млн руб. Платежными поручениями учредитель получил 1,3 млн руб. По результатам проверки инспекция вынесла решение о доначислении обществу НДФЛ, взыскании пеней и штрафа. Налоговый орган пришел к выводу о необоснованном неисчислении компанией как налоговым агентом налога с дохода, полученного физлицом в результате этих операций.

Налогоплательщик обратился в суд, считая решение незаконным.

Суды трех инстанций не нашли нарушений в действиях ИФНС и исходили из того, что денежные средства были выплачены учредителю за счет уменьшения имущества общества, а не учредителя, следовательно, у лица возникает экономическая выгода, котораяоблагается НДФЛ с полной суммы произведенных выплат.

Общество подало кассационную жалобу в ВС РФ.

Позиция Верховного Суда РФ

СКЭС ВС РФ отменила принятые по делу судебные акты, посчитав выводы судов ошибочными.

1. Глава 23 НК РФ в редакции, действовавшей в период спорных правоотношений (до 1 января 2016 г., см. текст во врезке), не содержала норм, определяющих порядок обложения НДФЛ сумм, получаемых физлицами – участниками организации при уменьшении уставного капитала. Однако это не означает, что все поступившие физлицам суммы образуют их доход и подлежат налогообложению.

2. В силу ст. 41 НК РФ доход определяется исходя из извлеченной гражданином экономической выгоды и, как правило, должен быть основан на обстоятельствах, свидетельствующих об улучшении имущественного положения физлица по сравнению с ранее существовавшим и о расширении в связи с этим возможностей для удовлетворения личных и иных бытовых нужд (благ). Это предполагает необходимость учитывать существо операций (сделок), по которым гражданину вменяется получение того или иного дохода.

3. Из положений п. 1 ст. 14, п. 1 ст. 15 и п. 1 ст. 20 Федерального закона от 08.02.1998 № 14-ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью» следует, что уменьшение уставного капитала ООО, производимое путем уменьшения номинальной стоимости долей всех участников, является обратной операцией по отношению к оплате долей в уставном капитале, осуществляемой при учреждении общества, то есть по существу выступает частичным возвратом ранее внесенного участником вклада (его стоимости). Значит, если выплаченные участнику денежные средства не превышают величину произведенного им вложения, его имущественное положение не улучшается, а приводится в состояние, имевшее место до оплаты доли в уставном капитале. По смыслу ст. 41 НК РФ это свидетельствует об отсутствии дохода.

Дело возвращено в суд первой инстанции на новое рассмотрение.

Комментарий

Удивляет сам факт рассмотрения дела высшей судебной инстанцией. Непонятно, почему без вмешательства ВС РФ спор надлежаще не смогли разрешить нижестоящие инстанции.

Вопрос о возникновении дохода при выплате денежных средств участнику ООО при уменьшении уставного капитала уже рассматривался ВС РФ в 2018 г.¹⁰ Более того, комментируемое дело было включено в Обзор судебной практики ВС РФ № 1 (2019)¹¹, а также доведено ФНС России территориальным органам для использования в работе¹².

Тогда ВС РФ указал, что если сумма, выплаченная участнику, не превышает сумму его вложения, то доход отсутствует. Иной подход приводил бы к взиманию налога с капитала, а не дохода, то есть к подмене установленного ст. 209 НК РФ объекта налогообложения. Вопреки п. 3 ст. 3 НК РФ это не позволило бы обеспечить экономически обоснованное обложение доходов физлиц, приводя к повторному налогообложению дохода, за счет которого участники общества оплатили доли в уставном капитале организации при ее учреждении.

Помимо этого ВС РФ уже не раз разбирал споры о квалификации тех или иных выплат в качестве дохода (на предмет наличия экономической выгоды), обращаясь к содержанию ст. 41 НК РФ. Но, как видим, его позиция не всегда бывает услышана¹³.

В том же 2018 г. ВС РФ разъяснил, что плата за ЖКУ, взимаемая управляющими компаниями (или ТСЖ) с собственников помещений, не является налогооблагаемым доходом при условии оказания этих услуг сторонними организациями. Если платежи, поступившие от собственников помещений, ровно в той же сумме перечисляются поставщикам коммунальных ресурсов, то управляющая компания не получает выгоды и нет оснований полагать, что эти средства являются ее доходом в смысле, придаваемом этому понятию п. 1 ст. 41 НК РФ¹⁴. И это решение по делу было включено в Обзор судебной практики ВС РФ № 3 (2018)¹⁵, а затем доведено ФНС России до территориальных органов¹⁶.

Тем не менее налоговые органы в ряде случаев продолжают квалифицировать подобные платежи как доход, и некоторые суды разделяют такую позицию¹⁷.

Возможно, чтобы не допустить в дальнейшем негативной практики и привести ее к единообразию, в комментируемом Определении ВС РФ еще раз напомнил о сути понятия «доход», о необходимости правильного определения наличия (отсутствия) экономической выгоды в каждом случае. И для этого достаточно обратиться к содержанию ст. 41 НК РФ.

Не стоит забывать о положениях этой статьи и налогоплательщикам, когда они отстаивают свою позицию, особенно если нет специальных норм или есть правовая коллизия. Так, в одном из дел в ходе налоговой проверки налогоплательщик представил соглашения между материнской компанией и «дочками» (потребительскими обществами) о том, что последние предоставляют безвозмездную финансовую помощь для ведения уставной деятельности. Инспекция посчитала, что полученные денежные средства подлежат обложению налогом на прибыль в составе внереализационных доходов (п. 8 ст. 250, 251 НК РФ), и доначислила налог.

Однако налогоплательщику удалось оспорить решение налогового органа в суде.

Суд заключил, что между обществами сложились отношения, аналогичные тем, что есть между материнской компанией и «дочками». Экономические отношения, соответственно, могут предполагать вложения материнского общества в имущество дочернего не только на этапе его учреждения, но и в процессе деятельности. Кроме того, экономическая целесообразность может вызывать необходимость и обратной передачи имущества. При этом отсутствие прямого встречного предоставления – особенность таких взаимоотношений обществ, представляющих собой с экономической точки зрения единый хозсубъект¹⁸. Не учитывая этой специфики, как указал суд, налоговый орган нарушил принципы определения доходов (п. 1 ст. 41 НК РФ) и неправомерно доначислил налог¹⁹.

Статья 41 НК РФ может пригодиться и в спорах по определению получателя дохода.

Так, в одном из дел²⁰ учреждению был доначислен налог на прибыль по операции реализации здания гостиницы. Однако суд, руководствуясь в том числе положениями ст. 41 НК РФ, признал доначисления неправомерными. Учреждение не может без согласия собственника распоряжаться имуществом, закрепленным за ним на праве оперативного управления. Гостиница была продана по распоряжению администрации города, и средства от продажи поступили в доход бюджета, значит, денежные средства являются доходом бюджета публично-правового образования, а не учреждения.

В другом деле налоговый орган доначислил местной администрации налог на прибыль, включив в состав внереализационных доходов денежные средства, полученные по договорам благотворительного пожертвования от лесозаготовителей. Как впоследствии было установлено в рамках уголовного дела, эти пожертвования взимались незаконно и были признаны не доходами администрации как юрлица, а доходами местного бюджета и главы администрации, обвиняемого по ч. 2 ст. 286 УК РФ, то есть тех, кто получил экономическую выгоду.

Первоначальное декларирование товаров без применения льготы не означает отказ от ее использования

Определение СКЭС ВС РФ от 30.11.2021 по делу № А41-10540/2020 ООО «Исток-Аудио Интернэшнл» (далее – Определение).

Общество добилось в ВС РФ отмены судебных актов трех нижестоящих инстанций, которые вслед за таможней признали невозможным внесение изменений в сведения, заявленные в декларациях на товары, в отношении ввезенных комплектующих изделий, предназначенных для производства медицинских изделий. Дело направлено на новое рассмотрение в арбитражный суд первой инстанции.

Фабула дела

Общество ввезло в Россию комплектующие изделия, предназначенные для производства слуховых аппаратов. В отношении этих товаров при таможенном декларировании не заявлялось освобождение от налогообложения, и НДС был уплачен в полном объеме по ставкам 18 и 20%.

Компания обратилась в Минпромторг России с заявлением о выдаче документа, подтверждающего целевое назначение сырья и комплектующих изделий, которые предназначены для производства товаров, указанных в подп. 1 п. 2 ст. 149 НК РФ, и отсутствие их аналогов, которые производятся в России.

Министерство подтвердило, что ввезенный товар представляет собой комплектующие для производства медицинских изделий (слуховых аппаратов) и не имеет производимых на территории России аналогов.

После этого общество представило в Шереметьевскую таможню обращение о внесении изменений в декларации на товары с целью применения льготы в виде освобождения от уплаты НДС, приложив в том числе полученное подтверждение.

Однако таможня отказала во внесении изменений на том основании, что подтверждение министерства было получено после таможенного декларирования товаров.

Таможенный орган, ссылаясь на п. 3 ст. 108 Таможенного кодекса ЕАЭС, указал, что подтверждение не является документом, подтверждающим предоставление льготы по уплате НДС на момент таможенного декларирования комплектующих изделий. По его мнению, если при таможенном декларировании не были представлены документы, подтверждающие льготу по уплате таможенных платежей, то после выпуска товаров общество не может воспользоваться правом на эту льготу. Таможня сослалась на письмо Минфина России от 20.02.2020 № 03-07-15/12749, где изложена аналогичная позиция.

Отказывая компании в удовлетворении требований, суды также исходили из следующего: поскольку в момент ввоза комплектующих изделий имеющий юридическую силу документ, который подтверждает целевое назначение ввозимого товара, не был представлен и отсутствовал у общества, внести изменения в указанной части с целью получения льготы по уплате НДС в последующем невозможно.

Декларант должен подтвердить право на льготу на момент ввоза товара, если она заявлена в декларации, но не ограничен в возможности заявить о таком праве после выпуска товаров.

Позиция Верховного Суда РФ

СКЭС ВС РФ признала, что таможня и суды применили неверное толкование положений ТК ЕАЭС. Оно противоречит, во-первых, нормам ст. 108 ТК ЕАЭС, а во-вторых, положениям таможенного законодательства союза, которым установлено право декларанта на внесение изменений (дополнений) в сведения, заявленные в декларации, после выпуска товаров, в том числе в части заявления льготы по уплате таможенных платежей, если она не была заявлена в декларации при таможенном декларировании.

Статья 108 ТК ЕАЭС предусматривает перечень документов, которые подтверждают заявленные в таможенной декларации сведения. Иными словами, если в декларации на товары заявлена льгота по уплате таможенных платежей, то в силу подп. 8 п. 1 ст. 108 Кодекса при таможенном декларировании товаров должны быть представлены документы, подтверждающие соблюдение целей и условий предоставления льгот.

Аналогично в силу п. 3 ст. 108 ТК ЕАЭС документы, подтверждающие сведения, заявленные в таможенной декларации, должны быть у декларанта на момент ее подачи. По смыслу этой нормы речь идет о задекларированных сведениях и наличии документов, их подтверждающих. У декларанта на момент подачи декларации на товары должны быть только те документы, что подтверждают информацию в ней. Если сведения о льготе не заявлены, у декларанта не возникает обязанность иметь на момент подачи декларации документы, подтверждающую льготу.

В комментируемом деле льгота по уплате НДС не была заявлена в декларации на товары при таможенном декларировании и сумма налога уплачена в полном объеме, поскольку на момент таможенного декларирования товаров у общества отсутствовал документ Минпромторга России, подтверждающий целевое использование ввезенных комплектующих изделий. Соответственно, у компании не возникла обязанность иметь на момент подачи декларации документы, подтверждающую льготу.

Получение подтверждения Минпромторга России для представления таможенным органам при соблюдении иных установленных законодательством условий является достаточным основанием для применения льготы.

Комментарий

О.В. Евсеева,
старший юрист «Пепеляев Групп»

На момент рассмотрения ВС РФ данного дела правовая позиция по отказам таможенного органа во внесении изменений в сведения, заявленные в декларации на товары, на том основании, что подтверждение Минпромторга России получено после таможенного декларирования товаров, сформировалась в рамках трех дел: № А41-1317/2020 ООО «Аурика» и № А41-9820/2020 ООО «ДжиИ Хелскеа» против Шереметьевской таможни, а также № А40-15520/2020 ООО «ДжиИ Хелскеа» против Московской областной таможни.

По делу ООО «Аурика» декларант, как и в комментируемом деле, проиграл в первой инстанции. В связи с этим представители импортера по другим двум делам, где суды первой инстанции признали решения таможни незаконными, с согласия доверителя предложили юридическую помощь обеим организациям. В отличие от ООО «Исток-Аудио Интернэшнл» декларант по делу № А41-1317/2020 согласился ее принять. В апелляции по делу № А41-1317/2020 судей переубедить не удалось. Но Арбитражным судом Московской области судебные акты, которыми отказано в удовлетворении требований ООО «Аурика», были отменены и дело направлено на новое рассмотрение²¹, после чего три инстанции удовлетворили требования компании.

В результате такого проактивного подхода и по остальным двум делам суды поддержали требования декларанта и признали за ним спорное право независимо от того, было подтверждение Минпромторга России получено до или после таможенного декларирования товаров.

При этом ВС РФ по делу № А40-15520/2020 отказал Московской областной таможне в передаче кассационной жалобы для рассмотрения Судебной коллегией по экономическим спорам²². При наличии такой проработанной правовой позиции Суда оставалось лишь зафиксировать ее и в Определении по делу ООО «Исток-Аудио Интернэшнл».

Таможенное законодательство не устанавливает ограничений, по которым только на основании документов, имеющихся на момент декларирования товара, у декларанта есть право на внесение изменений в сведения, заявленные в декларации. Такой подход противоречит законодательно закрепленной возможности подать обращение о внесении изменений и (или) дополнений в поданную декларацию на товары.

Налоговое законодательство не ограничивает возможность получить подтверждение Минпромторга России после выпуска товаров.

Не подлежит налогообложению (освобождается от него) ввоз на территорию РФ и иные территории, находящиеся под ее юрисдикцией, сырья и комплектующих изделий, которые предназначены для производства товаров, указанных в подп. 1 п. 2 ст. 149 НК РФ, и аналоги которых не производятся в России (абз. 3 п. 2 ст. 150 НК РФ).

Условием для получения льготы в отношении ввезенных в РФ сырья и комплектующих изделий является представление в таможенный орган выданного Минпромторгом России документа, который подтверждает целевое назначение этого сырья и комплектующих и отсутствие их российских аналогов (абз. 4 подп. 2 ст. 150 НК РФ).

Единственное требование для освобождения от налогообложения комплектующих изделий – представление в таможенный орган соответствующего документа Минпромторга России, а когда он должен быть получен – до или после ввоза сырья и комплектующих изделий – НК РФ не устанавливает.

Как разъяснил ВС РФ в комментируемом споре, не исключается возможность реализации права на льготу после выпуска товаров, поскольку законодательство о налогах и сборах не содержит обратных предписаний, в том числе не ограничивает возможность получить подтверждение после выпуска товаров, а первоначальное декларирование товаров без применения льготы не означает отказ от ее использования.

Аналогичная правовая позиция была высказана судебными органами²³.

Отсутствие у общества на момент таможенного декларирования товаров подтверждения Минпромторга России не влияет на право воспользоваться льготой по уплате НДС в течение трех лет после выпуска ввезенного товара. Таможенное и налоговое законодательство не ограничивают право на льготу моментом выпуска товаров по декларации. Освобождение от уплаты НДС гарантировано п. 2 ст. 150 НК РФ и не ставится в зависимость от момента таможенного оформления товаров.