Определение КС РФ от 25.04.2023 № 898-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Алганова Дмитрия Николаевича на нарушение его конституционных прав статьями 15, 196, 199, 200, 204, 1064, 1068 Гражданского кодекса Российской Федерации, статьей 45 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и частью второй статьи 44 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации»

Суть жалобы:

Д.Н.Алганов оспаривает конституционность статей 15 «Возмещение убытков», 1064 «Общие основания ответственности за причинение вреда», 1068 «Ответственность юридического лица или гражданина за вред, причиненный его работником» ГК Российской Федерации, полагая, что во взаимосвязи с положениями статей 196 «Общий срок исковой давности», 199 «Применение исковой давности», 200 «Начало течения срока исковой давности» и 204 «Течение срока исковой давности при защите нарушенного права в судебном порядке» ГК Российской Федерации, а также статьей 45 «Участие в деле прокурора» ГПК Российской Федерации и частью второй статьи 44 «Гражданский истец» УПК Российской Федерации они противоречат статьям 2, 8 (часть 2), 15 (части 1 и 2), 19 (часть 1), 45, 46 (часть 1) и 55 (часть 3) Конституции Российской Федерации, поскольку позволяют взыскивать суммы ущерба, причиненного преступлением, без учета имущественного положения причинителя вреда, степени его вины в неуплате налогов, наличия факта обогащения в результате совершения преступления.

Также заявитель просит признать не соответствующей статье 49 (часть 1) Конституции Российской Федерации часть вторую статьи 44 УПК Российской Федерации в ее взаимосвязи со статьями 196, 199, 200 и 204 ГК Российской Федерации и статьей 45 ГПК Российской Федерации, как содержащей неопределенность в вопросе о порядке определения момента начала течения срока исковой давности.

Кроме того, Д.Н.Алганов просит проверить соблюдение судами выводов, сформулированных в Постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 8 декабря 2017 года № 39-П, при вынесении судебных постановлений в деле с его участием, а также отменить данные постановления.

Позиция Конституционного Суда:

2. Конституционный Суд Российской Федерации, изучив представленные материалы, не находит оснований для принятия данной жалобы к рассмотрению.

Обязанность возместить причиненный вред – мера гражданско-правовой ответственности, которая применяется к причинителю вреда при наличии состава правонарушения, включающего, как правило, наступление вреда, противоправность поведения причинителя вреда, причинную связь между противоправным поведением причинителя вреда и наступлением вреда, а также его вину (постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 8 декабря 2017 года № 39-П, от 28 апреля 2020 года № 21-П и др.).

При этом Постановлением от 8 декабря 2017 года № 39-П Конституционный Суд Российской Федерации признал статью 15, пункт 1 статьи 1064 ГК Российской Федерации и подпункт 14 пункта 1 статьи 31 Налогового кодекса Российской Федерации в их нормативном единстве не противоречащими Конституции Российской Федерации, поскольку по своему конституционно-правовому смыслу в системе действующего правового регулирования эти положения:

• предполагают возможность взыскания по искам прокуроров и налоговых органов о возмещении вреда, причиненного публично-правовым образованиям, денежных сумм в размере не поступивших в соответствующий бюджет от организации-налогоплательщика налоговых недоимок и пеней с физических лиц, которые были осуждены за совершение налоговых преступлений, вызвавших эти недоимки, или уголовное преследование которых в связи с совершением таких преступлений было прекращено по нереабилитирующим основаниям, при установлении всех элементов состава гражданского правонарушения, притом что сам факт вынесения обвинительного приговора или прекращения уголовного дела не может расцениваться судом как безусловно подтверждающий их виновность в причинении имущественного вреда;
• не могут использоваться для взыскания с указанных физических лиц штрафов за налоговые правонарушения, наложенных на организациюналогоплательщика;
• не допускают, по общему правилу, взыскание вреда, причиненного бюджетам публично-правовых образований, в размере подлежащих зачислению в соответствующий бюджет налогов и пеней с физических лиц, обвиняемых в совершении налоговых преступлений, до внесения в единый государственный реестр юридических лиц сведений о прекращении организацииналогоплательщика либо до того, как судом будет установлено, что данная организация является фактически недействующей и (или) что взыскание с нее либо с лиц, привлекаемых к ответственности по ее долгам, налоговой недоимки и пеней на основании норм налогового и гражданского законодательства невозможно (кроме случаев, когда судом установлено, что организацияналогоплательщик служит лишь «прикрытием» для действий контролирующего ее физического лица);
• предполагают правомочие суда при определении размера возмещения вреда, причиненного бюджету публично-правового образования физическим лицом, учитывать его имущественное положение (в частности, факт обогащения в результате совершения налогового преступления), степень вины, характер уголовного наказания, а также иные существенные обстоятельства, имеющие значение для разрешения конкретного дела.

Приведенные позиции Конституционного Суда Российской Федерации носят общеобязательный характер и не могут быть преодолены в правоприменительной практике (статья 6 и часть вторая статьи 79 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации»).

С учетом этого оспариваемые положения статей 15 и 1064 ГК Российской Федерации, рассматриваемые в том числе во взаимосвязи с нормами статьи 45 ГПК Российской Федерации и частью второй статьи 44 УПК Российской Федерации, не могут расцениваться как нарушающие конституционные права заявителя в обозначенном в жалобе аспекте.

Также Конституционный Суд Российской Федерации неоднократно отмечал, что установление в законе общего срока исковой давности, т.е. срока для защиты интересов лица, право которого нарушено (статья 196 ГК Российской Федерации), начала его течения (статья 200 ГК Российской Федерации) и последствий его пропуска (статья 199 ГК Российской Федерации) обусловлено необходимостью обеспечить стабильность отношений участников гражданского оборота и не может рассматриваться как нарушающее какие-либо конституционные права (определения от 28 марта 2017 года № 674-О, от 26 ноября 2018 года № 2946-О и др.). При этом пункт 1 статьи 200 ГК Российской Федерации сформулирован таким образом, что наделяет суд необходимыми полномочиями по определению момента начала течения срока исковой давности исходя из фактических обстоятельств дела (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 28 февраля 2019 года № 339-О, от 27 февраля 2020 года № 384-О и др.).

Указанные положения Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности не предполагают их произвольного применения и как сами по себе, так и во взаимосвязи с оспариваемыми нормами статьи 45 ГПК Российской Федерации и частью второй статьи 44 УПК Российской Федерации также не нарушают конституционных прав Д.Н.Алганова, перечисленных в его обращении.

Кроме того, представленными материалами не подтверждается применение статей 204 и 1068 ГК Российской Федерации в деле с участием заявителя, а потому в данной части жалоба также не может рассматриваться как отвечающая критериям допустимости обращений в Конституционный Суд Российской Федерации.

Установление же и оценка фактических обстоятельств, имеющих значение для разрешения дела, в том числе определение конкретного момента, с которого судам надлежало исчислять срок исковой давности по заявленным требованиям, а равно и отмена вынесенных по делу Д.Н.Алганова судебных постановлений к компетенции Конституционного Суда Российской Федерации, закрепленной в статье 125 Конституции Российской Федерации и статье 3 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации», не относятся.

Решение Суда:

Отказать в принятии к рассмотрению жалобы.