Померещилось
главный редактор
КС РФ решил, что налог может быть больше своего источника1. С позиции Суда, нет ничего необычного и страшного в том, что фискальное обременение превышает сумму выручки от реализации товара.
1Определение КС РФ от 09.07.2020 № 1642-О (далее — Определение).
В конце 1990-х гг., во времена полуживых экономики и государственности, налогоплательщик поставил природный газ организациям, которые снабжали газом коммунальное хозяйство. И хотя получить плату за поставку в то время было невозможно, оставить население без тепла и света тоже было нельзя.
Поэтому была согласована политически мотивированная многолетняя отсрочка платежа.
Законодатель, способствуя разрешению системных проблем, предусмотрел особые условия уплаты акциза на газ. Сумма налога исчислялась исходя из цен на топливо и ставок, действовавших на момент отгрузки. Но уплатить его можно при фактическом получении оплаты поставки.
Плата за газ, поставляемый в конце 1990-х гг., была совершена только спустя двадцать (!) лет. Налогоплательщик заплатил акциз, исчисленный исходя из цены поставки.
Но налоговая инспекция пересчитала налог исходя из цен на газ, действовавших на момент оплаты поставки. За долгие два десятка лет они, понятно, существенно выросли. На их основе была исчислена недоимка, которая превысила сумму, полученную за поставку.
Как КС РФ обосновал, что сумма недоимки может превышать выручку, из которой налог только и может быть уплачен?
Мотивировка Определения в значительной части традиционно состоит из набора дежурных фраз, кочующих из решения в решение.
Так, Суд указывает, что «налогоплательщик не вправе распоряжаться по своему усмотрению той частью принадлежащего ему имущества, которое в виде определенной денежной суммы подлежит взносу в бюджет». В данном же случае не часть, а все полученное и даже сверх того подлежит изъятию. Как эту сентенцию можно приспособить к делу? К тому же если цитировать закон о том, что акцизы — это косвенные налоги, включенные в цену товара (продукции), и рассуждать об экономической природе акциза: «расходы поставщика по уплате налога в бюджет фактически перекладываются на покупателя».
Как и во многих случаях, когда нет надежного правового основания, палочкой-выручалочкой КС РФ служат рассуждения о пресловутом балансе частных и публичных интересов. И здесь кривая вывезет куда угодно.
Шаткая конструкция рассуждений о балансе опирается на условности и допущения, которые приводят к размягчению правового регулирования, снижению требований к качеству налогового законодательства.
Применимый закон четко устанавливает, что датой реализации газа признается день отгрузки. На эту дату определяются база и размер налога, который подлежит уплате, но оплата проводится при поступлении средств от покупателя.
Как отмечает КС РФ, у него «отсутствует основание полагать», что отсрочка уплаты акциза допускает возможность искажения и преодоления разумных сроков уплаты налогов. Но каковы эти разумные сроки? Почему законодатель в такой очевидной ситуации, как кажется Суду, не установил пределы отсрочки расчетов, а поставил налогоплательщиков в зависимость от толкователей закона?
Далее КС РФ говорит о необходимости корректировки налогового обязательства исходя из объективных экономических процессов, случившихся за период с поставки до получения оплаты (таких, как инфляция, повышение цен и т. д.). Но и такая корректировка как часть механизма исчисления налога должна быть установлена законом.
Однако четкие нормы для налогового закона, оказывается, вовсе не обязательны. Достаточно, по мнению Суда, того, что положения НК РФ «позволяют предвидеть возможные налоговые последствия существенного нарушения сроков оплаты газа со стороны контрагентов, а следовательно, риски неуплаты налога в разумные сроки». Прозорливость — вот что главное, а не закон.
Взыскание, превышающее выручку от реализации товара, налогом назвать никак нельзя. Это санкция, конфискационное изъятие. Между тем налагается это взыскание не за нарушение законодательства налогоплательщиком, а за нарушения, допущенные покупателем. КС РФ оправдывает такую безвиновную и внезаконную ответственность лишь тем, что «риски неполучения в разумные сроки установленного налога, предопределенные лишь действиями участников гражданского оборота, не могут быть возложены исключительно на государство».
Звучит чудовищно. Предоставление любой отсрочки исполнения обязательств, получение убытка и т. п. могут быть в любой момент объявлены действиями участников гражданского оборота, от которых страдает бюджет2.
2 Здесь же необходимо поставить вопросы: а с точки зрения баланса частных и публичных интересов насколько справедлив метод уплаты налога по начислению и почему налогоплательщик, еще не получив выручки за проданный товар, уже должен «кредитовать» бюджет, отвлекая для этого собственные средства?
В 2020 г. КС РФ принял много интересных, содержательных концептуальных решений по вопросам налогообложения. Хочется надеяться, что комментируемое Определение останется нонсенсом, что изложенные в нем мысли не встретятся в новых актах Суда. Надеяться, что Суду во всем необычном перестанут мерещиться схемы уклонения от налогов и он постепенно избавится от «осадной психологии», вынуждающей держать глухую бюджетную оборону в ущерб праву и справедливости.
С уважением,
С.Г. Пепеляев
S.G. Pepeliaev
Seeing things
