Налоговая крепость

 

– Пора бы и о людях подумать!

– Да, душ по 200 каждому не повредит.

 

Витающая в воздухе идея вернуться к крепостному праву обсуждалась на конференции «Градъ обреченный: вызовы XXI столетiя», которая проходила в Китеже.

 

РМ оставляет в стороне такие важные аспекты этого правового института, как обусловленность историческими традициями и несомненная ценность для возрастающего роста духовности в противостоянии обществу потребления с навязываемыми им ложными представлениями о так называемом человеческом счастье. Это все понятно и так.

 

Интереснее налоговые аспекты восстановления на Руси крепостного права.

 

– Прежде всего, не надо воспринимать крепостное право как некое абсолютное зло, – рассуждает Тимофей Хрюкин, магистр податного права из Объединенного исследовательского института темного прошлого и туманного будущего (ОИИТПИТБ). – Органическое порождение тяжелых условий нашего быта, крепостное право позволяло сочетать интересы, которые в дуалистическом сознании западного мира воспринимались бы как противоположные. Интересы крестьянина и помещика, государства и личности. Во времена нигилистического марксистско-ленинского отношения к прошлому в обществе укоренилось однобокое представление об этом институте.

 

– Крепостное право позволяет решить целый комплекс проблем, – вторит ему Феофан Хомякофф, профессор Китежского научного института налоговых инструментов (КиНИНИ). – Нашему учреждению не раз приходилось преодолевать косность современного общественного сознания, вооруженного вульгарными представлениями об историческом прошлом. Вспомните, как поначалу в штыки восприняли оборудование личного кабинета налогоплательщика виртуальной дыбой. А ведь помогло! Надо сознавать, что на новом этапе исторического развития отжившие, казалось бы, вещи могут обрести второе дыхание, вернуться и принести общественную пользу.

 

Что же конкретно предлагают ученые?

 

В первую очередь, это… добровольный характер крепостных отношений! Люди из КиНИНИ даже украсили свой стенд на конференции огромным плакатом: «МОЙ ДОМЪ – МОЯ КРЕПОСТЬ!».

 

– Лучший стимул для человека – экономический, – поясняет Феофан Хомякофф. – Каждый волен выбирать, оставаться ли ему индивидуальным, единичным налогоплательщиком один на один с жизненными невзгодами или влиться в общину и находиться под ее защитой.

 

Что дает новым крепостным вступление в общину? Они получают право проживать в определенной местности безвыездно, никто их не сгонит с избранного единожды места жительства. Покинуть его, разумеется, тоже нельзя, если не выйти из общины.

 

Налогоплательщиком является община. Она же отвечает перед государством за неуплату налогов по принципу круговой поруки. Налог уплачивается с совокупного дохода общины за вычетом социально оправданных (направленных на поддержание жизни) расходов.

 

Тут начинается самое интересное. Общинам даются мощные налоговые льготы.

 

Община имеет право создавать так называемые заморские колонии-поселения на далеких островах. Разумеется, поселения – виртуальные, так как физически покидать общину запрещено. Доход, полученный этими колониями-поселениями, не подлежит налогообложению до тех пор, пока человек не надумает выйти из общины. В этом случае весь доход за все необложенные годы его жизни восстанавливается в налоговой базе соответствующих налоговых периодов с начислением недоимки и пеней. Штраф не взимается, потому что налогообложение есть гуманность.

 

Также община имеет право уменьшать совокупный налогооблагаемый доход на суммы расходов, в обычных условиях не уменьшающих налоговую базу индивидуального налогоплательщика. Так, в полном объеме учитываются фактически понесенные расходы на погребение крепостного и членов его семьи.

 

Торговые операции в пределах общины, равно как и в пределах семьи, не облагаются никакими налогами.

 

Разрешено без налогов мелкое приусадебное хозяйство, в том числе городское, как то: разведение на балконах пчел и домашней птицы, разбивка цветников на подоконниках, выпас коз на общинных землях, исключая проезжую часть и поверхность водоемов. Учитывая, что глубинное животноводство относится к приоритетным инновационным отраслям сельского хозяйства, выпас коз на дне водоемов разрешен.

 

С разрешения генерал-губернатора, по ходатайству общины допускается свободное передвижение мышей и иных животных-паразитов.

 

Выход из общины производится по письменному уведомлению, подаваемому не менее чем за три года, предшествующих отчетному периоду (году), начиная с которого человек покидает общину и утрачивает крепостное состояние. На это требуется согласие всех членов семьи, так как выход из общины одного лица влечет те же последствия для всей семьи. Под семьей разумеется баба его, чада и домочадцы, а также домашняя скотина.

 

Если в общине разрешено свободное передвижение мышей, выход человека из общины не влечет налоговых последствий для мышей. В противном случае вышедший обязан забрать мышей и иных животных-паразитов с собой и обеспечивать содержание общественной инф­раструктуры по безопасному паразитированию посредством уплаты паразитического, иначе мышиного, сбора.

Лица, получившие одобрение на выход из общины, исключаются из нее приказом генерал-губернатора и направляются в любой концентрационный лагерь по их свободному выбору для дальнейшего провождения срока жизни.

 

Что еще нужно для повышения инвестиционной привлекательности крепостного права!

 

Разумеется, не обошлось и без дискуссии.

 

Острые споры разгорелись между рыночниками и государственниками. Сторонники рыночных отношений предложили разрешить частное владение крепостными, хотя бы для банков, инвестиционных компаний и иных профессиональных участников фондового рынка. «В условиях экономического кризиса зачастую единственным активом у частного инвестора остается его собственная личность, – утверждали они. – Надо дать людям возможность инвестировать под залог личной свободы». Приводился также довод о возможности пополнения бюджета путем взимания налога с оборота человеческих душ.

 

Отрадно, что такой подход встретил решительный отпор со стороны большинства участников конференции. В итоговых документах мероприятия, принятых единогласно, была закреплена концепция: одна страна – один собственник.

 

– Переход в крепостную зависимость не означает, что человека можно продать как вещь, – поясняет эксперт Павел Чичиков. – Наученные горьким опытом прошлого, мы сразу заложили в экономическую модель крепостной зависимости исключительно государственную собственность на людей. Поскольку смена собственника в нашей модели невозможна, исключены и спекуляции крепостными. Так что не спешите обвинять нас в новой работорговле. Не спешите открывать биржу для торговли людьми. Мы, крепостники и крепостные XXI в., дружно говорим: не дождетесь, господа!