Звонок другу
01, Октября 2013
С.Г. Пепеляев,
главный редактор,
главный редактор,
канд. юрид. наук
Случайно ли такое совпадение: в тот самый момент, когда у налогоплательщика завершается выездная налоговая проверка, в прессе публикуются статьи о его неблаговидном с налоговой точки зрения поведении? В статьях приводятся детальные сведения, цифры, документы. В большинстве случаев исходные данные верны, поспорить можно лишь с их интерпретацией.
Компании – герои этих публикаций – уверены, что опубликованная информация была известна лишь им самим и проверяющим. И если нет недоброжелателей из числа обиженных бывших высокопоставленных сотрудников, то источник «слива» остается один: налоговая инспекция.
Насколько эта гипотеза правдоподобна? Вполне. Руководство ФНС России весьма обеспокоено имиджем ведомства. Это связано с тем, что Правительство РФ установило KPI1 для оценки налоговых начальников, и они совпадают с критериями, по которым Россия оценивается в международном рейтинге Doing Bussines2. Мнение бизнес-сообщества очень важно при позиционировании в этом рейтинге. Чтобы занять место в двадцатке стран, наиболее комфортных для ведения бизнеса, нельзя все пускать на самотек. Общественным мнением тоже нужно управлять.
Понятно, что дело это непростое: мытарей никто не любит. Но можно хотя бы подготавливать почву для того, чтобы крупные доначисления известным компаниям не были встречены публикой с привычным скепсисом: мол, опять налоговики гнобят бизнес. Потому-то и появляются статьи, предваряющие представление налогоплательщику акта проверки. Этими «производственными нуждами» и объясняется «слив» информации в прессу.
Новые технологии в деятельность ФНС России могли привнести PR-специалисты, перешедшие в налоговые органы из бизнеса, в том числе с телевидения, и обладающие большим опытом в проведении масштабных идеологических кампаний. В азарте они могли и забыть о существовании понятия «налоговая тайна», которое предполагает, что проверяющие не должны разглашать ставшие известными им данные. Правда, НК РФ исключает из этого понятия сведения о нарушениях налогового законодательства. Но ведь деяние можно с уверенностью назвать правонарушением только после того, как закончатся все споры по результатам проведенной проверки.
Любой метод достижения благой цели, основанный на нарушении закона, безусловно, варварский. И российское бизнес-сообщество это очень хорошо понимает, поэтому результат новой практики будет обратный искомому. «Слив» в прессу налогового компромата отрицательно повлияет на имидж налоговых органов даже в тех случаях, когда их причастность к разглашению не будет очевидной.
Все сказанное не более чем анализ одной из возможных гипотез, объясняющих удивительное совпадение. Кто-то даже может отнести ее к «теориям заговора».
Но в любом случае крупным компаниям не помешает, если они во время проверок будут тщательнее мониторить прессу и внимательно относиться к появлению любых компроматов, касающихся налогов. Это может быть привет от налоговых органов и намек на претензии, которые следует ожидать.
1 Key Performance Indicators (англ.) – ключевые показатели эффективности (прим. ред.).
2 См.: Пепеляев С.Г. «90-60-90» для ФНС России // Налоговед. 2012. № 8. С. 4–5.