Кто съел?
главный редактор,
канд. юрид. наук
Суд признал эти взносы платежами публично-правового характера в силу их обязательности, безвозвратности и индивидуальной безвозмездности. Он пришел к выводу, что законодатель нарушил конституционный запрет на придание обратной силы закону, ухудшающему положение плательщиков. Такими действиями подрывается доверие к закону и государству: не имевшие возможности адаптироваться к новой ситуации добросовестные плательщики взносов оказались должниками. К ним были применены штрафы и пени.
Но, как слишком часто аргументирует КС РФ, «в целях обеспечения баланса конституционно значимых интересов» признанная неконституционной норма не подлежит применению с момента вступления в силу Постановления Суда. Денежные средства, внесенные, в том числе на основании судебных решений, до вступления Постановления в силу, возврату или зачету не подлежат. Только доначисленные, но фактически не выплаченные суммы не могут быть взысканы.
Такой подход, и раньше применявшийся Конституционным Судом РФ, называется «принцип жертвы». Кто смел, тот и съел: преимущество получает лицо, поставившее перед КС РФ соответствующий вопрос. Лица, не проявившие активности в защите своих прав, остаются в «устраивающем» их прежнем положении.
С точки зрения стимулирования правозащитной активности и недопущения радикальных фискальных последствий (массовых обращений за возвратом сумм) этот подход можно понять и принять.
Однако есть и другой аспект: такое решение подталкивает государство к повторным нарушениям. Совсем не новость, что нельзя ухудшать положение налогоплательщика приданием законоположениям обратной силы. По этому вопросу КС РФ уже принимал решения2. Да и Конституция РФ содержит четкий запрет: законы, устанавливающие новые налоги или ухудшающие положение налогоплательщиков, обратной силы не имеют.
Тем не менее законодатель, действуя явно умышленно, предпочитает Конституцию РФ нарушать. Расчет один: пока дело дойдет до КС РФ и будет рассмотрено, в бюджет (социальные фонды) поступят немалые суммы, которые возвращать не придется, так как Суд горой встанет на защиту «баланса конституционно значимых интересов».
Довод, что законодатель действовал «из лучших побуждений», заботясь об обеспечении дополнительных пенсий членам летных экипажей, и КС РФ проявил участие в их судьбе, принять нельзя: законодатель, устанавливая неправомерные налоги, всегда проявляет нежную заботу о работниках бюджетной сферы, о развитии обороноспособности, образования и еще о многом.
Как часто гипотетический «баланс интересов» будет превалировать над конкретными нарушениями прав совершенно определенных лиц? Ведь КС РФ даже не сказал четко, что если не сами взносы, то хотя бы штрафы и пени, взысканные с виноватых без вины плательщиков, надо бы им вернуть.
