Мы за ценой не постоим…

Теперь Суд указал, что недоимка может следовать и за бизнесом недоимщика, к кому бы он ни перешел. Остановка деловых операций должника бюджета и возбуждение процедуры банкротства лишь повод для налоговых органов поискать, с кого еще можно получить недовзысканное. Если инспекция решит, что условия и обстоятельства передачи бизнеса отличались от обычно имеющих место при взаимодействии независимых друг от друга участников гражданского оборота, преследующих деловые цели, что передача бизнеса «имеет искусственный характер»³ и направлена на «перевод имущественной базы, за счет которой должна быть исполнена обязанность по уплате налогов», то задолженность может быть взыскана с лица, продолжившего бизнес недоимщика.
 

Идеологическое обоснование принятого решения возражений не вызывает (см. текст на полях). Но любая задача, в том числе преследование недоимщиков, должна решаться строго на основе закона и в его рамках. В данном же случае Суд путем широчайших интерпретаций законоположений, искажающих их букву и смысл, в отрыве от всей судебно-арбитражной практики создал новую норму и новую правовую реальность.
 

Этот подход опирается на откровенный фискализм. Суд отмечает, что статья 45 НК РФ, устанавливающая основания взыскания задолженности с третьих лиц, должна толковаться с учетом цели противодействия -избежанию налогообложения. А если так, можно отказаться от нормативного определения зависимого лица. Признаки зависимости установлены статьей 105.1 НК РФ и используются именно для предотвращения уклонения от налогообложения. Но Суд посчитал, что и «при отсутствии взаимозависимости, предусмотренной статьей 105.1 НК РФ» лица могут быть признаны таковыми, поскольку «зависимость» в целях статьи 45 Кодекса имеет самостоятельное значение.
 

Для этого вывода мы не находим правовых оснований. Не приводит их и Суд.
 

Далее применяется такая технология. Налогоплательщик и другое лицо объявляются зависимыми, если их действия согласованы и приводят к неисполнению обязанностей налогоплательщика. Суд вводит новое понятие: «компании, объективно зависимые друг от друга». Это нечто, дополняющее «субъективную зависимость» (ст. 105.1 НК РФ). Между тем любые действия любых контрагентов на рынке согласованы. Как правило, предприниматели действуют не по принуждению, а по взаимному согласию. При этом цели одной стороны (продать) совсем не совпадают с целями другой (купить). Если продавец и хотел избавиться от бизнеса, обремененного обязательствами перед бюджетом, это совсем не значит, что покупатель действовал из побуждений помочь ему.
 

Для взыскания недоимки с третьего лица должен соблюдаться фактический состав, определенный в статье 45 НК РФ: зависимому лицу должны передаваться выручка, денежные средства, иное имущество налогоплательщика. Вместо установления этих обстоятельств Суд отмечает, что одно Общество «фактически перевело свою финансово-хозяйственную деятельность» на другое. Значимые обстоятельства, указанные в законе, не подтверждены. Их заместили набором признаков, совокупность которых вызывает «нехорошие подозрения» и оказывается достаточной одновременно и для признания лиц зависимыми, и для суждения о наличии у ответчика принадлежащих недоимщику средств.

Чтобы придать решению видимость законности, Суд объявляет, что одна из форм передачи имущества (имущественных прав) – заключение ответчиком договоров с теми же контрагентами, услуги которым оказывал недоимщик. Получение ответчиком выручки за свои услуги, но от тех же контрагентов приравнивается «к передаче прав на получение дохода от деятельности налогоплательщика». В решении не отмечены доказательства, подтверждающие, что услуги оказал недоимщик, а плату за них получил ответчик. При таких обстоятельствах есть ли правовые основания квалифицировать заключение новых самостоятельных договоров как передачу имущественных прав? Прав на что? На заключение договора с бывшим контрагентом? Почему для этого надо передавать имущественные права? Разве стороны не в своей воле совершить это самостоятельно?
 

Приравнивание имущественных прав к имуществу «для целей обращения взыскания», как пишет Суд, прямо противоречит закону. Определение понятия «имущество» дано в НК РФ, где четко указано, что имущественные права в его состав не включаются (п. 2 ст. 38). Это определение универсально для всего НК РФ, на что в статье тоже четко указано. Поэтому и для целей взыскания налога понятие имущества применяется в едином для всего Кодекса значении. Следовательно, поскольку в пункте 2 статьи 45 НК РФ говорится только о передаче имущества, понимать под этим и передачу имущественных прав (если бы она состоялась) нет правовых оснований. Толкование ВС РФ откровенно нарушает закон.
 

Это нарушение влечет за собой следующее. Переложение налоговой обязанности на другое лицо не абсолютно. Закон устанавливает, что лицо, получившее имущество недоимщика, несет ответственность по погашению задолженности лишь в пределах стоимости поступившего ему имущества. Именно поэтому НК РФ специально определяет, как подсчитывается стоимость такого имущества (подп. 2 п. 2 ст. 45). В любом случае налоговому органу и судам следовало установить, какова же -была остаточная стоимость «переданного бизнеса». Но им оказалась неинтересна оценка «имущественной массы, за счет которой должна быть исполнена обязанность по уплате налога». Недоимка должна быть погашена. В любом случае. Неважно кем.
 

Суд также, говоря о распределении бремени доказывания обстоятельств, имеющих значение для разрешения спора, указывает, что сторонами не раскрыты разумные экономические причины передачи бизнеса. Необходимость доказывать эти причины установлена только в Определении судьи ВС РФ о передаче дела в Коллегию. Нижестоящие суды совсем не так определяли предмет доказывания, за исключением кассационной инстанции, которая и вернула дело на новое рассмотрение для изучения особенностей хозяйственных отношений сторон. Но, противореча себе, ВС РФ это решение отменил.
 

ВАС РФ крайне редко принимал к рассмотрению дела, в отношении которых сохранялась перспектива рассмотрения в нижестоящих инстанциях. СКЭС уже не первый раз отменяет решения суда округа о направлении дела на новое рассмотрение. Всякий раз решение выносится в поддержку позиции налогового органа. Поскольку задача ВС РФ направлять судебную практику, закономерен вопрос: какой сигнал дается арбитражным судам?