Налоги на имущество: пределы роста

Поимущественные налоги переживают этап бурного развития.

Платежи, которые раньше были на втором, а то и на третьем плане, стали очень востребованными в условиях экономического кризиса и дефицита местных бюджетов. Подтверждение тому – увеличение числа судебных споров, обращений в Конституционный Суд РФ, новых законов. 

Введена государственная монополия на кадастровую оценку недвижимости¹. КС РФ обосновал право местных властей оспаривать заниженную оценку². Региональные власти работают с судами и консультантами, слишком рьяно защищающими налогоплательщиков. 

В обозримой перспективе в нашей стране поимущественные налоги будут расти и эволюционировать в направлении единого налога на недвижимое имущество. Но у них есть большой недостаток: облагается абстрактная платежеспособность, а не фактический доход. Владеешь – значит богат – значит плати. Однако не всегда недвижимость иллюстрирует состоятельность лица.
 

Все попытки «вникнуть в ситуацию» приводят к чрезмерному усложнению налогового администрирования и – логически – к превращению налога на имущество в дубль налога на доходы, его бледный образ.
 

Статус-кво терпим, пока поимущественные налоги относительно (в сравнении с налогом на доход) малы. Им прощаются все творимые ими несправедливости. 
 

Но попытки их увеличения тут же встречают сопротивление, в том числе в форме обвинений в неконституционности положений соответствующих законов. Далеко не всегда эти обвинения беспочвенны.
 

Поимущественные налоги умеренного размера необходимы. Они позволяют решать такие задачи, которые не может решить более совершенный и демократичный налог на доходы.
 

Во-первых, налог на имущество привязывает платежи к центрам жизненных интересов плательщика. Налог на доходы удерживается у источника выплаты и может быть не зачислен в бюджет по месту жительства лица. При его уплате на основе декларации задача решается лишь частично, поскольку места регистрации и фактического проживания могут не совпадать, улица может быть несколько недвижимых объектов в разных местах.
 

Во-вторых, налог на имущество с большим изяществом, чем налог на доходы, способен играть роль «облагаемого минимума», то есть минимального налога, уплачиваемого даже в условиях отсутствия доходов. Зачем вводить «налог на тунеядцев», как в Белоруссии, если его задачи с меньшими репутационными издержками выполняет налог на имущество?
 

В-третьих, налог на имущество позволяет вовлечь в налогообложение нерезидентов, не имеющих источников доходов в стране, но владеющих там недвижимостью. Справедливо, чтобы они тоже участвовали в формировании бюджетов.
 

В-четвертых, налог на доходы не предназначен для регулирования потребления и стимулирования оборота недвижимости. Налог на имущество даже при относительно невысоких значениях способствует расширению рынка недвижимости и формирует дополнительную базу подоходного налога.
 

Надо полагать, развитие информационных технологий позволит в конце концов решить проблему распределения уплачиваемых налогов на доходы в бюджеты по местам, связанным и с источником дохода, и с жизнедеятельностью плательщиков. 
 

Суммы собранного налога на доходы станут зачисляться в местные бюджеты по месту жительства плательщиков.
 

Возможно, это помогло бы снизить дефицит и ограничить востребованность поимущественных налогов как источника местных бюджетов и сбалансировать налоговую систему так, чтобы поимущественные налоги оставались, как им и положено, налогами второго, а то и третьего плана.