Экзорцист

Для понимания истории, предлагаемой вниманию читателей РМ, важно, что она произошла не в России. Действие происходит в далекой стране, в Южной Америке, среди людей особого темперамента и духовной культуры. Нашему корреспонденту удалось своими глазами увидеть процедуру, которая покажется нам с вами пугающей и чуждой. По соображениям безопасности мы заменили все имена на их русские аналоги и не называем страну, где разыгрались события, описываемые ниже

Ящик с директором

Мы зашли в кабинет, я и инспектор. Начальник инспекции сидел за большим столом напротив нас, за его спиной окно открывало панораму города. Но мы смотрели на ящик.
Обычный деревянный ящик, метра полтора высотой и такой же ширины, обитый железными полосами по углам. Мы услышали глухое ворчание, покряхтывание и как бы стоны.
– Там что, держат налогоплательщиков? – пошутил я.
Инспектор повернулся ко мне:
– Да.
Потрясенный услышанным, я приготовился смотреть, что будет дальше.
– Это una caja con un director. Ящик с директором.

Одержимый

По знаку начальника переднюю стенку ящика открыли. Внутри было что-то бурое.
– Вылезай, – услышали мы команду начальника.
Существо нехотя вылезло. Оно было в очках, коричневом костюме и мятом галстуке.
– Подпиши – и больше никогда не увидишь этого ящика!
– Пить!
– Пить будешь, когда подпишешь. Здесь, здесь и здесь. О рекламном агентстве ничего не знаю. Документов не подписывал. Компания «Зоомебель» мне не известна. Подпиши это.
– Нет. Пить!
Видя, что происходящее требует комментариев, начальник обратился к нам.
– Это гражданин Сидоров. Он одержим демоном. В этом состоянии считает себя директором рекламного агент-ства, подписывает контракты и счета. Мы предлагаем ему отказаться от подписей, которые он ставил, действуя не по своей воле.
Я взглянул на Сидорова. Его глаза были безумны, руки дрожали, все говорило о сверхъестественном психиче-ском возбуждении.
– Я не могу… не могу… Пить!
– Дерьмо случай, – сказал инспектор.
– Дерьмо, – подтвердил начальник. – Дух не отпускает его. Протокол. Черного ко мне!

Инквизитор

– Указывает на признаки одержимости: способность говорить на разных языках, способность Он, казалось, готов говорить бесконечно, этот Черный. Он – налоговый инквизитор, его ждет единоборство с силами зла. Он явно не торопится: уверен в победе.
– Вы не имеете права! Порядок проведения проверок не предусматривает этой процедуры! Посмотрите статьи с 87-й по 100-ю! Там нигде этого нет!
Это несчастный директор.
– Он ссылается на статьи Налогового кодекса, – доволен Черный, – чем подтверждает, что с нами говорит не че-ловек, а демон. Не в силах человеческих помнить все статьи кодекса наизусть. Применим слабый электрошок.
Я заметил в руках у Черного «Форбс». Он демонстративно читал по списку:
– Абрамович, Березовский, Дерипаска… Изыдите!
– Огласите весь список, пожалуйста, – глумливым, нечеловеческим голосом произнес вдруг директор. Он дергался на полу, он корчил нам рожи. Изо рта его изошли клочья пены.
Кошмар продолжался. Черный выкликал имена по журналу, перемежая их призывом «Изыдите!».
Перемена произошла внезапно.
Поднявшись, директор, не глядя, подписал все официальные бумаги, смущенно поклонился присутствующим и произнес, будто бы извиняясь:
– Не я, но овладевший мной демон содеял все это.
Я посмотрел в протокол:
«Расходы на приобретение рекламных услуг компании «Зоомебель» фиктивны, так как от лица исполнителя, рек-ламного агентства, изготовившего ролик «Диван-павиан», документы подписало лицо, изъявлявшее не волю агент-ства, а волю злого духа, наущением коего действовало. Указанное лицо в содеянном полностью созналось, что и свидетельствует своей подписью. Подпись: Сидоров. С мерами ответственности за отказ от дачи ложных показаний ознакомлен, замечаний на протокол не имею».

Бар

Мы встретились с ним в баре. Я – потому, что нуждался в промывке мозгов после увиденного. Он – потому, что это рядом с работой. Собачья работа, – пояснил он. – Утром, днем и вечером дерьмовая собачья работа. И, если задер-живаешься до ночи, она остается такой же дерьмовой, – добавляет он, ставя на столик пустой стакан.
– Этот парень – в самом деле одержимый?
– Теперь нет.
– Он освободился?
– Да. Но власть злого духа может вернуться. На них часто снова накатывает. Часто, особенно в суде.
– Суду важнее подпись в протоколе или в контракте?
– Случается всякое. Если формальная процедура соблюдена, суд может поддержать нас. Но, знаете, есть судьи – принципиальные противники экзорцизма.
– Они против налоговой инквизиции?
– Нет. Они против подмены рассмотрения дела по существу магизмом, формальными заклинаниями. Это внешняя сторона.
Он оглянулся и перешел на шепот.
Я зевнул. Приготовился услышать очередной рассказ о коррупции.
– Но есть негласная сторона вопроса. Верующие люди видят ее сразу.
– Бросьте, я журналист. Эта профессия немыслима без веры. Веры в коррупцию, если вы об этом.
Он допил четвертый стакан и твердыми шагами пошел к выходу. Он сказал это, обернувшись:
– Изгнание злого духа невозможно. Или невозможно без предоставления ему нового объекта для вселения. Доброй ночи!