«Русский мытарь» cообщает

Мы продолжаем наше сотрудничество с журналом «Русский мытарь»

в лице его главного редактора И. Хаменушко

В палате с Пушкиным

— Здравствуйте, Александр Сергеевич!

Пушкин поднял глаза на вошедшего.

— Я представляю издание «Русский мытарь».

— Прошу. «Русский мытарь»? Не представляю, но почему нет? Прошу-с.

— Мы хотели бы получить у Вас интервью по актуальной налоговой тематике. Мнение человека с Вашим жизненным опытом очень важно для наших читателей.

— Так-так, хорошо, не волнуйтесь, присаживайтесь. Вы полагаете, у Вас есть читатели?

— ?

— Которым может быть интересно мое мнение?

— Очень, Александр Сергеевич. Пушкин — это наше все!

— Вы уверены?

— (смущенно) Ну...

— Не продолжайте. К делу. Что Вас интересует?

— Над чем Вы сейчас работаете?

— Над текстом главы «Налог на недвижимое имущество физических лиц».

— (с энтузиазмом) Не может быть! Я сейчас... (хватает мобильник).

— Не звоните, полноте. Пошутил, пошутил.

— Ай да Пушкин!

Помолчали.

— Почему вы не продолжаете писать «Евгения Онегина»? Читатель ждет новых глав. Чем объясняется Ваше молчание?

— Сказать начистоту? После главы 25 Налогового кодекса литература стала невозможна. Как выразился бы Набоков, язык устал.

— Но Вы молчали и в «проклятые» девяностые. Почему?

— Девяностые? Какого века девяностые интересны Вашим работо... Ну, Вашим читателям?

— На самом деле...

— Может, вернемся к налогам? Я об этом мало что знаю.

— Вы упоминаете Адама Смита в «Онегине». Как Вы полагаете, сформулированные Адамом Смитом принципы налогообложения актуальны в современной России?

Александр Сергеевич поднялся, встал у окна, задумчиво всматриваясь в псковские дали. Через плечо Великого Поэта, сдержанно сопя, выглянул корреспондент и принялся что-то напряженно разглядывать.

Сквозь пургу едва различилась табличка:

Опытное поле применение принципов А. Смита в закрытой группе

Под основным текстом проступило полустертое «мин нет», затем табличка стала невидимой за метелью.

— У Вас неплохо получается, — снова пошутил Пушкин.

Беседа продолжилась.

— Разрешите вопрос не по налогам?

— Валяй.

— Что произошло у Черной речки? И как Вы здесь? Почему только сейчас решили вернуться в Россию?

— Вообразите, с тридцать седьмого года я не покидал России. Я был всегда душою с русскими читателями. В принципе, ничего не изменилось. Я не назвал бы это возвращением. Просто начал давать интервью.