Напор чрезвычайщины: как устоять праву?

Минфин России разработал законопроект, в котором закреплено новое понятие – «налог чрезвычайного характера». Оно потребовалось, чтобы создать видимость легитимности ретроспективного обложения прибыли, полученной в 2021–2022 гг., в части, превышающей «среднюю арифметическую величину» прибыли за «обычные» 2018 и 2019 гг. Это взимание названо налогом на сверхприбыль прошлых лет; он обозначен как налог чрезвычайного характера.

Суть предлагаемых изменений в НК РФ: допускается установление федеральными законами чрезвычайных налогов, то есть за рамками Кодекса. Все особенности таких налогов устанавливаются этими законами.

При этом налог может быть установлен «по-простому», без того, чтобы определять все его существенные элементы.

Негусто, но радикально. По сути, предложено отказаться от налоговой кодификации и от действия принципов налогообложения, закрепленных в главе первой НК РФ. Налоги ad hoc без рамок и ограничений. Скроенные на живую нитку.

Иными словами, министерство предлагает освободить законодателя (а по сути себя самого как автора ключевых налоговых законопроектов) от обязательных «самоограничений власти», выраженных в принципах налогообложения. Если глубже, речь о свободе от «конституционных оков власти», или от тех правовых позиций КС РФ, которые предопределили эти «самоограничения» и получили развитие в соответствующих статьях НК РФ.

Первая жертва – запрет ретроспективности. Налогообложение ретроспективно тогда, когда вновь установленные правила исчисления и взимания платежа распространяются на действия и события, предшествовавшие принятию этих правил¹.

Нелепы попытки привязать прибыль 2021–2022 гг. к налоговому периоду 2024 г. для маскировки ретровзимания. Это скорее проявление «остаточного чувства правовой стыдливости».

Диапазон других возможных проявлений чрезвычайщины очень широкий. Ведь нет ограничений, что налог чрезвычайного характера может быть только разовым (одномоментным). Почему бы не ввести в упрощенной форме долгоиграющий или даже постоянный платеж, обосновав его, например, длительными последствиями кризиса?

Принцип всеобщего и равного обложения налогами также на мушке. Ранее уже звучали предложения ввести отдельное «наказательное» налогообложение непатриотично настроенных лиц. Эти предложения натыкались на принцип всеобщности и равенства в налоговой сфере². Но «чрезвычайный характер» может оправдать и такие отступления от правовых стандартов.

И наконец, требование законодательной основы налогообложения, скорее всего, будет размыто. Есть вопиющий пример: введение фискального сбора на вывод активов. Сбор ad hoc, введенный созданным ad hoc исполнительным органом – подкомиссией правительственной комиссии, возглавляемой замминистра финансов РФ³.

Не удивлюсь решению, оформленному федеральным законом: ввиду чрезвычайной ситуации делегировать кому-то в Правительстве РФ устанавливать существенные элементы налога, а то и налог в целом. Благо скрупулезность и четкость теперь вовсе не требуются. 

Понятие «чрезвычайность» весьма абстрактное. Истории известны и чрезвычайные налоги военного лихолетья, и послевоенного восстановительного периода, и периодов революций, иных государственных преобразований.

Можно вспомнить введенный в 1918 г. в России чрезвычайный 10-миллиардный налог на состоятельный класс или установленную в 1941 г. военную надбавку к подоходному и сельскохозяйственному налогам. Существовавший в СССР налог на холостяков тоже обосновывался чрезвычайными обстоятельствами: необходимостью дополнительных сборов на содержание множества детей-сирот, чьи родители канули на войне.

Была бы фантазия, а поводов представить обстоятельства чрезвычайными найдется немало. Как и чиновников, желающих формировать и тратить бюджет решительно и бесконтрольно.

Пример не замедлило представить Минцифры России, руководитель которого объявил о разработанном плане легализации ПО из недружественных стран. Компании – пользователи зарубежного ПО будут отчислять средства на спецсчета. Собранные деньги направляются на кредитование российских разработчиков. Объясняется очередной фискальный побор как «вынужденная мера на то время, которое необходимо для появления конкурентных отечественных аналогов и перехода российских пользователей на них». Нетрудно догадаться, что речь идет о крайне продолжительном сроке. Или о вечности?⁴

Для покрытия чрезвычайных расходов бюджета мировая практика выработала институт госкредита. Военные и другие подобные займы – широко известное явление. Хотя ими нередко маскировали налоги (принудительные безвозвратные займы, возврат обесцененными деньгами и т. д.), в целом этот институт предназначен для того, чтобы оградить налоговую систему от разрушительной коррозии из-за «временных» мер.