Налоги как месть

В последнее время разные политики призывают «закрутить» налоги неугодным лицам так, чтобы тем неповадно было вести свою вредоносную деятельность.

Группа депутатов Госдумы предложила запретить организациям, признанным иноагентами, применять упрощенную систему налогообложения. Неправильно, мол, давать льготы и преференции лицам, продвигающим в нашей стране чуждые интересы¹.

Правительство РФ законопроект поддержало и указало на необходимость распространить запрет на индивидуальных предпринимателей².

По этим нотам начинают петь и журналисты, часто слабо разбирающиеся в теме, но падкие до сенсаций. Вполне закономерный вопрос об источнике дохода при дистанционном труде подается ими как мера, ущемляющая тех, кто покинул страну из опасений мобилизации³.

В результате укореняется идея, что налоги можно использовать как эффективное средство борьбы с «инакомыслящими» и другими нежелательными элементами. В арбитражных судах при рассмотрении налоговых споров с участием «дочек» иностранных организаций уже наблюдается сегрегация по признаку страны происхождения: дружественная или недружественная. «Недружеским компаниям», как говорится, подкладывают свинку Пеппу⁴.

Отчасти этому способствуют и некоторые слабо аргументированные позиции ВС РФ, такие как решение о возврате на новое рассмотрение дела о включении дивидендов в таможенную стоимость товаров, выигранного французской компанией в нижестоящих судах⁵. Судья регионального суда, рассматривающий аналогичный спор, прямо прокомментировал: представьте пояснения, что данный налогоплательщик происходит из «комфортной» страны, тогда я смогу разрешить дело по закону, не опасаясь отмены решения вышестоящей инстанцией.

Все это печально.

Во-первых, напоминает историю столетней давности, когда большевики широко практиковали «специальное» налогообложение, чтобы искоренить «эксплуататоров».

Параллели можно провести с системой шариатских налогов, где для иноверцев есть специальный налог – джизья⁶.

Во-вторых, решения принимаются наобум, по мотивам политической целесообразности, при этом корежатся и перекраиваются устоявшиеся институты налогообложения.

Специальные налоговые режимы, в том числе УСН, – это не «льготы и преференции», а целый комплекс мер, направленных на более эффективное налогообложение секторов, где общая система налогообложения по разным причинам не срабатывает. Прежде всего они привлекательны для государства, не способного иными методами обеспечить сбор налогов.

Льгота обладает признаком узконаправленности. Она всегда выделяет кого-то из общего ряда для «облагодетельствования». И если выделяет кого-то из общего ряда (в данном случае субъектов малого бизнеса) в иных целях (наказания, дестимулирования и т. п.), то становится уже антильготой. Это иной институт с диаметрально противоположными целями, что в историческом контексте видно отчетливо.

Когда к налоговым инструментам относятся как к «орудию пыток», это губительно прежде всего для самой фискальной системы, требующей тонких настроек, а не топорного вмешательства.

К примеру, если гражданин, получивший статус иноагента, зарегистрирован как индивидуальный предприниматель, сможет ли он сохранить упрощенную систему налогообложения, если предпринимательство не связано с получаемыми из-за границы средствами? Подобных казуистических вопросов может возникнуть множество. Понятно, что на практике они будут решаться по принципу «свинки Пеппы». Но все это ставит проблему соотношения подобных нововведений с принципами налогообложения, закрепленными в ст. 3 НК РФ.

Часть 3 ст. 75 Конституции РФ гласит, что общие принципы налогообложения устанавливаются федеральным законом. По мнению судьи Конституционного Суда РФ в отставке Н.С. Бондаря, предназначение Налогового кодекса как такого федерального закона – «свести воедино общие для всех уровней налогообложения конституционные начала, развить и конкретизировать их»7.

Главное условие налогообложения – экономическая основанность – прямо предусмотрено в Налоговом кодексе РФ.

У законодателя, конечно, есть дискреция (усмотрение) в вопросах предоставления льгот. Он может улучшать чье-то положение не только исходя из экономических критериев, но и, скажем, в качестве награды за заслуги перед страной.

Между тем антильготы, исключающие каких-то лиц из общего состава налогоплательщиков определенной экономической категории по политическим мотивам, имеют ярко выраженный дискриминационный характер. Применение таких инструментов противоречит и букве, и духу ст. 3 НК РФ: нельзя дифференцировать ставки, льготы в зависимости от места происхождения капитала (признак иноагента – получение зарубежных средств); всеобщность и равенство налогообложения основаны на фактической платежеспособности.

«Законодатель не может исходить из презумпции „я установил льготу – я ее и отменю“; он ограничен в своей дискреции принципами Конституции Российской Федерации и конституционно значимыми принципами, содержащимися в ст. 3 НК РФ, в том числе принципом экономической обоснованности налога»⁸.

В нынешней раздраженной среде, чувствительной к любым касаниям, нужна особая деликатность в финансовой сфере. Доверие, которое государство зарабатывает предоставлением льгот в ИT и других сферах, иной демонстрацией заботы о развитии бизнеса, может быть легко подорвано медвежьими услугами думских пуритан.