О правовой природе патентных пошлин и порядке их установления
«Пепеляев, Гольцблат и партнеры»,
Законодательный туман
Неточности, допускаемые в текстах законов, к сожалению, далеко не единичны. Ряд положений о пошлинах, содержащихся в статьях Налогового кодекса Российской Федерации, также вносят некоторую сумятицу в мнения о правовой природе патентных пошлин.
Согласно подпункту 17 пункта 2 статьи 149 НК РФ не подлежит обложению НДС реализация «услуг, оказываемых уполномоченными на то органами, за которые взимается государственная пошлина, все виды лицензионных, регистрационных и патентных пошлин и сборов…».
Очевидно, что эта норма не касается патентных пошлин за поддержание патента в силе, поскольку при ее уплате никаких услуг уполномоченными на то органами плательщику не предоставляется. И все же упоминание услуг может навести на мысль о гражданско-правовой природе этих платежей. Очевидно, что это не так.
Необходимость нормы, содержащейся в подпункте 17 пункта 2 статьи 149 НК РФ, объясняется следующим. Объектом НДС признаются операции по реализации товаров (работ, услуг). Содержание понятия «реализация» чрезвычайно широко. Под реализацией услуг понимается возмездное оказание услуг (п. 1 ст. 39 НК РФ). Услугой для целей налогообложения признается деятельность, результаты которой не имеют материального выражения, реализуются и потребляются в процессе этой деятельности (п. 5 ст. 38 НК РФ).
Таким образом, юридически значимые действия государственных органов в отношении плательщика пошлины, не являясь услугами в гражданско-правовом смысле, могут рассматриваться как услуги и реализация в налогово-правовом аспекте. Для предотвращения налогообложения этих отношений законодатель использовал метод исключения, не вкладывая при этом никакого «скрытого» смысла в содержание нормы. Напротив, само желание освободить от налогообложения пошлины и сборы - свидетельство признания их особой природы, не совместимой с начислением НДС на суммы этих платежей.
Некоторую неопределенность вносит то обстоятельство, что, определяя условия исчисления налогооблагаемой прибыли, Налоговый кодекс Российской Федерации относит к расходам, связанным с производством и реализацией продукции (работ, услуг), «периодические (текущие) платежи за пользование правами на результаты интеллектуальной деятельности и средствами индивидуализации (в частности, правами, возникающими из патентов на изобретения, промышленные образцы и другие виды интеллектуальной собственности)» (пп. 37 п. 1 ст. 264). Включение налогов и сборов в состав себестоимости продукции (работ, услуг) - это лишь вопрос очередности платежей, никак не характеризующий их природу (см. статью 22 Закона РФ «Об основах налоговой системы в Российской Федерации»). В данном же случае речь вообще не идет о патентных пошлинах. Под периодическими платежами за пользование правами на результаты интеллектуальной деятельности понимаются лицензионные платежи (роялти), вносимые лицензиатами (пользователями) лицензиарам (правообладателям).
Действительно, исключительное право на результаты интеллектуальной деятельности, кроме пользования, предполагает владение и распоряжение. Патентная пошлина уплачивается в связи с получением всех полномочий собственника, а не только полномочия пользоваться объектом собственности. Напротив, по лицензионному договору передается именно правомочие пользоваться объектом, все остальные полномочия сохраняются у правообладателя.
В статье упоминается также о платежах за пользование средствами индивидуализации (фирменными наименованиями, товарными знаками, знаками обслуживания). Пользование правами на эти объекты вообще не предполагает уплаты пошлин, поэтому и в статье 264 НК РФ о них не может идти речи.
Таким образом, неясности текстов ряда статей Налогового кодекса Российской Федерации никак не колеблют общего вывода о налоговой природе пошлин за поддержание патента в силе.
Разумные ограничения
Статьей 44 Конституции РФ гарантируется свобода технического творчества. Возникает закономерный вопрос: «А не нарушает ли эту свободу требование уплачивать патентные пошлины, в частности пошлины за поддержание патента в силе?».
При ответе на этот вопрос можно рассуждать следующим образом. Патентование - один из теоретически возможных способов защиты интересов изобретателей. Существуют и иные формы. Так, автор новшества может сохранять его в тайне от других, эксплуатировать самостоятельно и извлекать выгоду от конкурентных преимуществ. Автор может продать изобретение в виде ноу-хау третьему лицу, и тогда сохранение секрета производства станет заботой приобретателя.
Никто не принуждает изобретателя обращаться за защитой своих интересов к государству, то есть получать патент. Он вправе выбрать и иные формы защиты. Поскольку уплата патентных пошлин сопряжена только с одной формой защиты интересов изобретателей, а не с самим изобретательством, то требование уплаты пошлины не может рассматриваться как фискальный барьер для реализации свободы технического творчества.
Подобные рассуждения были характерны для дискуссий о роли и месте патентного права, которые велись на ранних этапах его становления. Г.Ф. Шершеневич замечал, что в ситуации, когда юридическая монополия заменяется фактической, возникает ряд невыгодных для изобретателя и общества последствий: развивается промышленный шпионаж, преимущества получают недобросовестные конкуренты, секреты производства становятся недоступными обществу в течение долгого срока, а то и навсегда [ сноска 2 ] .
Реалии настоящего времени таковы, что патентное право - единственный действенный способ защиты прав изобретателей и пользователей изобретения. Отказ от этого механизма будет восприниматься как невыполнение государством своей социальной функции.
Иначе говоря, патентное право неотъемлемо присуще изобретательству в современном мире. Изобретательство может развиваться только в определенных политических, экономических, социальных и правовых условиях. Подтверждением этого тезиса служат данные о состоянии изобретательства в СССР перед его распадом, когда право не обеспечивало реализации интересов изобретателей.
«В 1977 году крупнейший советский математик и талантливый экономист Леонид Канторович обнародовал полученные им данные, свидетельствующие о неуклонном снижении экономической отдачи советской науки несмотря на ее возрастающее финансирование государством. По подсчетам академика, если в 1966 году научные исследования обеспечивали прирост национального дохода всего на 2,2%, то в 1976 году этот показатель упал до 0,8%» [ сноска 3 ] .
«Общая оценка результатов, достигнутых советской наукой и техникой, учитывая громадные размеры советского научного общества, оказалась разочаровывающей, в особенности для советского руководства» [ сноска 4 ] .
Правовые условия изобретательства создает патентное право. Поэтому любые обременения, налагаемые этим правом, обоснованно воспринимаются как ограничение свободы технического творчества.
Пошлины за поддержание патента в силе, таким образом, являются финансовым обременением реализации свободы технического творчества. Однако это обременение допустимо с позиции конституционно значимых целей ограничения прав и свобод граждан (ст. 55 Конституции РФ).
Как уже отмечалось, взимание этих пошлин служит одним из инструментов ограничения патентной монополии изобретателей в интересах промышленного развития страны. При этом достижение публичных интересов сочетается с соблюдением базовых интересов изобретателей.
Во-первых, пошлины установлены в расчете на экономическую способность их уплаты патентодержателем. Предполагается, что изобретение будет внедрено и изобретатель получит доход. Доход послужит источником для уплаты пошлины. Это предположение нельзя считать сугубо теоретическим. Необходимо учитывать, что одним из условий патентования Патентный закон называет применимость изобретения в промышленности (ст. 4).
Если изобретение не внедрено, то отказ от патента на такое изобретение, в том числе по причине обременительности пошлины за поддержание патента в силе, не нарушает прав патентообладателя. Личные неимущественные права автора всегда сохраняются за ним. Имущественные права фактически не нарушаются, поскольку изобретение объективно не приносит имущественных выгод. К тому же у патентодержателя сохраняется право восстановить действие патента, в том числе в случае изменения имущественной ситуации. Правда, это право он может реализовать до истечения установленного законом пресекательного срока и при условии уплаты пошлины за восстановление действия патента (ст. 30.1 Патентного закона). Однако эти ограничения также исходят из необходимости разумного сочетания интересов разных сторон изобретательских отношений.
Во-вторых, патентодержатель имеет двухлетнюю отсрочку (с момента подачи патентной заявки) в уплате пошлины за поддержание патента в силе. Таким образом, учитывается, что в течение организационного периода патентодержатель может не иметь возможности получать доход, поэтому пошлины взиматься не должны.
В-третьих, ставки пошлины за поддержание патента в силе, установленные в Российской Федерации, относительно небольшие. Конечно, оценивая размер платежа, необходимо проводить не только сравнительный и исторический анализ, но и учитывать уровень жизни, среднедушевые доходы и другие аналогичные показатели. С этой точки зрения исследование нами не проводилось.
Следует обратить внимание и на то, что в некоторых странах (например, в Канаде) устанавливаются пониженные ставки пошлин за поддержание патента в силе для субъектов малого бизнеса. В Российской Федерации применение этой льготы было бы оправданным с учетом реальной платежеспособности населения.
В-четвертых, прогрессивное изменение ставок пошлины на поддержание патента в силе в Российской Федерации достаточно плавное, что обусловливает относительно низкую общую сумму пошлин в течение всего срока действия патента.
Установлена авансовая форма уплаты пошлины: пошлина уплачивается в течение двух месяцев, предшествующих году, за который вносится сумма. Может возникнуть вопрос о наличии источника для платежа, поскольку средства от внедрения патента могут еще не поступить к патентообладателю. Но у изобретателя имеется ранее полученный доход, который и будет источником пошлины. Но все же стоит рекомендовать законодателю предусмотреть внесение пошлины за поддержание патента в силе в конце соответствующего года (за исключением последнего, 20-го года действия патента). В случае недоимки должно прекращаться действие патента на следующий год.
Неконтролируемые полномочия
Вывод о допустимости взимания пошлин за поддержание патента в силе с точки зрения конституционно значимых целей ограничения прав и свобод граждан не означает, что допустимо снижение уровня правового регулирования патентных пошлин. Конституции РФ не соответствует установление актом Правительства РФ принципов, а также всех существенных элементов правового состава патентных пошлин, в том числе за поддержание патента в силе.
Коль скоро патентные пошлины являются финансово-правовым ограничением свободы технического творчества, то это ограничение с позиции статьи 55 Конституции РФ возможно только на основе закона. Эта статья определяет, что права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства.
Согласно статье 57 Конституции РФ налоги и сборы должны устанавливаться законами Российской Федерации. Пошлина за поддержание патента в силе является пошлиной лишь по названию. По правовой природе это налог. Правовые позиции Конституционного Суда Российской Федерации об установлении налогов исключительно законами сохраняют свое действие и применяются к налогам независимо от данного им наименования.
Что касается иных патентных пошлин (за подачу заявки, выдачу патента и т. п.), то также нет законных оснований для снижения уровня их правового регулирования.
Элемент принуждения присутствует как при установлении налога, так и при установлении сбора (пошлины). Различаются лишь механизмы реализации принудительного начала платежа. При анализе налогов и сборов с позиции принципа неприкосновенности собственности (ст. 35 Конституции РФ) этот механизм не существенен: любое принудительное лишение собственности должно регулироваться аналогичным образом.
Все фискальные платежи как форма отчуждения частной собственности предполагают возможность принуждения к уплате. Различия способов и мер принуждения в совокупности с другими критериями создают массив признаков, позволяющих признать известную обособленность части фискальных платежей и выделить ее в отдельную категорию - сборы. Однако это не дает оснований говорить о различной природе налогов и сборов. И те и другие являются публично-правовыми обязательными платежами: устанавливаются государством и обеспечиваются принудительными мерами.
Возможно, что регулирование абсолютно всех элементов юридического состава сборов (пошлин) исключительно законом может восприниматься как необоснованное завышение требований, продиктованное исключительно догматическим подходом к содержанию конституционных норм.
Уместно вспомнить, что в некоторых странах происходит пересмотр конституционных позиций о правовом регулировании сборов. Пример - Конституция Финляндии.
Прежний конституционный акт Финляндии - «Форма правления» 1919 года - предусматривал, что «принципы платежей, вносимых за служебные действия, услуги и прочие действия государственных должностных лиц, а также размеры этих платежей устанавливаются законом» (§ 62) [ сноска 5 ] .
Конституция Финляндии, принятая в 1999 году, определяет, что законом устанавливаются только общие принципы взимания и размеров платы за служебные действия, услуги и иную деятельность государственных органов (§ 81) [ сноска 6 ] .
Таким образом, если раньше все элементы юридического состава сбора, определяющие размеры этих платежей, должны были быть установлены и определены законом, то теперь закон устанавливает только общие принципы, предопределяющие размеры сборов. Конкретные размеры сбора могут быть установлены актом органа исполнительной власти.
В то же время § 80 Конституции Финляндии содержит правило, что «Президент Республики, Государственный Совет и министерства могут издавать постановления на основании полномочий, предоставленных им настоящей Конституцией или иным законом. Однако законом должны быть отрегулированы основы прав и обязанностей личности, а также вопросы, подлежащие согласно Конституции регламентации законом… Другие органы власти также могут быть уполномочены законом издавать нормативно-правовые акты по определенным вопросам при наличии особых на то оснований, связанных с предметом регулирования, при условии, что степень значимости регулирования не требует регламентации законом или постановлением. Пределы таких полномочий должны быть четко определены».
Таким образом, наделяя органы исполнительной власти полномочиями определять размеры сборов, Конституция Финляндии не допускает ситуации, когда бы эти полномочия регулировались произвольно, не на основе законодательных установлений.
Законодательная основа пошлин и других сборов предусматривается и конституциями ряда других зарубежных государств. Например, статья 102 Конституции Великого Государства Люксембург устанавливает, что «за исключением случаев, точно указанных в законе, никакие платежи не могут требоваться от граждан или публичных учреждений иначе как в форме налогов в пользу государства или коммуны». Иначе говоря, все платежи публичного характера должны иметь исключительно законодательную основу. Эта основа должна быть «точной».
Конституция Бельгии содержит аналогичную норму: никакие выплаты не могут требоваться от граждан иначе как в виде налога в пользу государства, сообщества, региона, агломерации, федерации коммун или коммуны (ст. 173). Исключение из этого правила может быть сделано законом, декретами или другими актами региональных представительных органов. При этом закон наделяет региональные представительные органы регламентарной компетенцией по определенным предметам ведения и согласно порядку, им установленному (ст. 39); закон предоставляет этим органам право издавать декреты, имеющие силу закона, по вопросам и способом, которые он определяет (ст. 134). Таким образом, закон определяет порядок, способы регламентации конкретных вопросов, то есть основу будущего предметного регулирования.
На местном уровне, согласно статье 170 бельгийской конституции, никакая пошлина и никакой налог не могут быть установлены иначе как решением совета провинции, коммуны, то есть местным представительным органом.
В соответствии со статьей 104 Конституции Королевства Нидерландов «налоги, установленные государством, взимаются в соответствии с Актом парламента. Актом парламента определяются иные обязательные платежи и сборы, устанавливаемые государством».
Согласно статье 106 Конституции Португалии «закон устанавливает налоги, пошлины, фискальные доходы и гарантии налогоплательщикам».
Как видим, для конституционного порядка европейских стран характерно определение законами общих условий взимания всех фискальных платежей, включая сборы (пошлины). При этом допускается делегирование органам исполнительной власти полномочий определять конкретные условия исчисления и уплаты сборов (пошлин) на основе принципов и базовых положений, определенных законом, четко ограничивающих полномочия регулирующего органа.
Что касается Конституции РФ, то она также не допускает передачи органам исполнительной власти неограниченных полномочий по определению условий исчисления и взимания фискальных платежей, включая сборы (пошлины).
В пункте 3 Постановления от 18.02.97 № 3-П Конституционный Суд Российской Федерации указал, что «поскольку установленные оспариваемым Постановлением Правительства РФ лицензионные сборы на производство, разлив и хранение алкогольной продукции по своей природе и содержанию являются федеральными, право на их установление принадлежит федеральному законодателю, который с этой целью должен принять федеральный закон в установленной Конституцией Российской Федерацией процедуре». КС РФ подчеркнул, что в условиях отсутствия развитого налогового законодательства установление налога путем принятия отдельного закона о нем имеет особый смысл. С позиции конституционно значимых целей и в соответствии со статьей 5, часть 3; статьями 57 и 75, часть 3; статьей 104, часть 3; статьей 106 Конституции РФ наделение законодательного органа правом устанавливать налоги и сборы означает также и установление его обязанности самостоятельно реализовывать это право.
В силу изложенного право представительного органа делегировать свои полномочия по установлению и определению существенных элементов юридического состава налога и сбора не может быть безграничным. По нашему мнению, представительный орган не может делегировать органу исполнительной власти право на установление налога или сбора в целом. Только отдельные элементы юридического состава платежа могут быть установлены Правительством на основе прямого указания об этом в законе о конкретном налоге или сборе. При этом закон должен указать (установить и/или определить) основные характеристики каждого существенного элемента юридического состава платежа, которые будут лежать в основе правительственного решения.
Патентный закон Российской Федерации не соответствует этому требованию. Так, в отношении пошлин за поддержание патента в силе закон устанавливает только субъектов платежа (патентообладатели) и объект (патентные права). Остальные существенные элементы состава пошлины не установлены и не определены. Поскольку налоговая база, масштаб, налоговый период, тариф ставок, сроки уплаты пошлин за поддержание патента в силе в Патентном законе абсолютно не определяются, то статья 33 этого закона, по сути, наделяет Правительство РФ ничем не ограниченными полномочиями по определению условий исчисления и уплаты пошлин.
Тот же вывод справедлив и в отношении иных патентных пошлин.
Неурегулированность Патентным законом принципов и условий взимания патентных пошлин привела к незаконному расширению оснований взыскания пошлин.
Патентный закон предусматривает 12 оснований взыскания патентных пошлин. Пошлины взыскиваются:
1) за подачу заявки на выдачу патента на изобретение (п. 2 ст. 16);
2) за подачу заявки на выдачу патента на полезную модель (п. 2 ст. 47);
3) за подачу заявки на выдачу патента на промышленный образец (п. 2 ст. 18);
4) за изменение в документах заявки (п. 3 ст. 20);
5) за подачу ходатайства о проведении экспертизы по существу (п. 7 ст. 21);
6) за восстановление срока представления документов по запросу экспертизы (п. 12 ст. 21);
7) за восстановление срока подачи ходатайства о проведении экспертизы (п. 12 ст. 21);
8) за восстановление срока подачи возражений в Палату по патентным спорам (п. 12 ст. 21);
9) за регистрацию изобретений, полезных моделей, промышленных образцов (п. 1 ст. 26);
10) за выдачу патента (п. 1 ст. 26);
11) за поддержание патента в силе (ст. 30);
12) за восстановление действия патента (п. 1 ст. 30.1).
Положение о пошлинах за патентование расширяет перечень оснований взыскания пошлин до 31, включая в него и такие, которые не предусмотрены Патентным законом.
Так, подпункт «е» пункта 1 Положения предусматривает взимание пошлины за продление срока ответа на запрос экспертизы или на уведомление о необходимости представления сообщения о выборе заявки, по которой может быть выдан патент.
Подпунктом «к» пункта 1 Положения предусмотрена уплата пошлины за регистрацию лицензионного договора. Подпункт «м» пункта 1 Положения обязывает вносить платеж за рассмотрение заявления о передаче права на получение патента на изобретение, полезную модель, промышленный образец, а подпункт «р» пункта 1 - за рассмотрение ряда ходатайств, подпункт «т» пункта 1 - за восстановление права конвенционного приоритета по заявке на изобретение.
Патентный закон не предусматривает уплаты пошлины в перечисленных случаях.
Положение о патентных пошлинах версифицирует размеры пошлин, используя основания, не предусмотренные Патентным законом. Так, согласно подпункту «м» пункта 1 Положения за поддержание в силе в отношении Российской Федерации евразийского патента, выданного в соответствии с Евразийской патентной конвенцией, пошлины взимаются в размерах, превышающих на 25% размеры, установленные для соответствующих разовых пошлин за поддержание в силе патентов Российской Федерации на изобретения. Можно привести и множество других примеров.
В Положении о пошлинах за патентование содержатся и прямо противозаконные нормы. Так, абзацем 4 пункта 7 установлено, что при испрашивании патента на изобретение на имя российского юридического лица, являющегося государственным унитарным предприятием, казенным предприятием либо государственным учреждением, заявителю по его ходатайству предоставляется отсрочка от уплаты ряда пошлин. Основанием для предоставления отсрочки служит документ, подтверждающий организационно-правовую форму заявителя.
Версификация условий взимания фискальных платежей в зависимости от формы собственности плательщика нарушает конституционные принципы равноправия и всеобщности налогообложения (ст. 6 части 2, ст. 8 части 2, ст. 19 Конституции РФ).
Согласно пункту 9 Положения о пошлинах за патентование в отношении физических лиц, постоянно проживающих за пределами Российской Федерации, или иностранных юридических лиц пошлины уплачиваются в долларах США в размерах, предусмотренных в Приложении. Если «обычные» пошлины за поддержание патента в силе взимают за третий год действия патента в размере 300 руб., а за двадцатый - 3000 руб., то «специальные» пошлины уплачиваются в суммах соответственно 100 и 1000 долл. США. Накопленный размер «обычных» пошлин к 20-му году действия патента составляет 25 800 руб. (то есть около 840 долл. США). Та же сумма «специальных» пошлин составляет 8600 долл. США.
Лицами, постоянно проживающими за пределами Российской Федерации, могут быть и граждане Российской Федерации. Взимание с них пошлин в повышенных размерах нарушает принцип равноправия.
Подобные нарушения стали возможными в том числе из-за снижения уровня правового регулирования отношений в области уплаты патентных пошлин.
Чиновничий бизнес
С рассматриваемым предметом тесно связана еще одна проблема, решение которой во многом зависит от занятой КС РФ позиции по вопросу правового регулирования фискальных сборов. Дело в том, что свободный подход законодателя к определению условий взимания платежей, сопряженных с совершением государственными органами юридически значимых действий в отношении граждан и юридических лиц, создает также и условия для коммерциализации государственного управления, что должно быть запрещено.
Запрет коммерциализации означает, что «1) государственные органы и органы местного самоуправления не должны получать доход или извлекать для себя иную выгоду из осуществления властных полномочий и 2) они также не должны осуществлять наряду с властными полномочиями какую-либо деятельность, направленную на извлечение выгоды» [ сноска 7 ] .
На опасные масштабы коммерциализации деятельности российского государственного аппарата указывают Министерство экономического развития и торговли Российской Федерации в докладе «О практике применения нормативных правовых актов, направленных на снятие административных барьеров в экономике» (2003 год) и Министерство антимонопольной политики Российской Федерации в справке «Пресечение антиконкурентных актов и действий федеральных органов исполнительной власти, органов исполнительной власти субъектов Российской Федерации и органов местного самоуправления» (2003 год).
Минэкономразвития России отмечает, что «ситуация, когда финансирование органов, наделенных контрольно-надзорными полномочиями, зависит от объема оказываемых ими платных услуг, достаточно широко распространена. Финансирование деятельности органов, наделенных контрольными полномочиями и правом одновременно осуществлять платные услуги, осуществляется в том числе за счет платных услуг хозяйствующим субъектам, подпадающим под компетенцию органа в сфере контроля (надзора) и по предметам контроля. Взимание органами, наделенными контрольно-надзорными функциями, платы либо непосредственно с поднадзорных субъектов, либо за оказанные им услуги искажает направленность контроля и создает предпосылки для формального исполнения контрольным органом своих задач по отношению к таким хозяйствующим субъектам. Реализация органами, наделенными контрольно-надзорными полномочиями, хозяйственных функций, платных услуг подконтрольным субъектам в прямой или опосредованной форме объективно приводит к тому, что соответствующие органы в большей степени заинтересованы в развитии именно платных услуг, чем в реализации других (“бесплатных”) функций. Таким образом, создаются предпосылки для “административного рэкета”.
Система предоставления платных услуг характеризуется низкой степенью прозрачности. Орган, оказывающий платные услуги, вправе утверждать смету расходов на ее проведение в соответствии с условиями и порядком, которые эти же органы фактически сами для себя и устанавливают. В ряде случаев отсутствуют перечни услуг, которые может предоставлять орган, методики определения цены услуги. Отсутствует единый стандарт расчета цены услуги, а имеющиеся методические документы позволяют произвольно устанавливать цену».
Из этого следует общий вывод, что «возможности самофинансирования органов и организаций, наделенных контрольно-надзорными полномочиями, за счет оказания платных услуг являются предпосылкой для создания дополнительных административных барьеров. Наличие прямых и косвенных форм финансирования за счет финансовых результатов подконтрольных субъектов искажает стимулы добросовестного исполнения контрольных функций со стороны таких контрольно-надзорных органов. Органы государственного контроля (надзора), осуществляя платные работы и услуги, выступают как экономические агенты, выходящие на рынок как в качестве регулятора, так и в качестве субъекта хозяйственной деятельности. Имея очевидные конкурентные преимущества, они создают дискриминационные условия деятельности иных хозяйствующих субъектов, что является прямым нарушением антимонопольного законодательства».
Как и Минэкономразвития России, МАП России приходит к выводам, что многие факты нарушения антимонопольного законодательства вызваны стремлением федеральных органов исполнительной власти увеличить, помимо средств, выделяемых из федерального бюджета, финансирование своей деятельности. «В настоящее время, - отмечает МАП России, - объективно сложилась ситуация, когда при органах власти вследствие искаженного толкования законодательства возникают разного рода структуры, выполняющие на платной основе работы (услуги), тесно связанные с осуществляемыми ими же функциями государственно-властного характера, либо совмещающие деятельность по обслуживанию выполнения органами государственной власти возложенных на них функций с проведением платных работ (услуг), зачастую навязываемых контрагенту». По заключению МАП России, такая практика федеральных органов исполнительной власти слишком масштабна и существует острая необходимость принятия кардинальных мер по разрешению данной ситуации, нарушающей конкурентную среду, искажающей принципы управления и приводящую к росту недоверия к государственным структурам.
Исследуемая проблема порядка установления патентных пошлин и проблема коммерциализации государственного управления тесно связаны. Это разные проявления одного и того же взгляда на компетенцию исполнительных органов власти по установлению различных взиманий. Эти проблемы должны иметь схожий правовой механизм разрешения. Примером в этом отношении может послужить Патентный закон США, который устанавливает, что директор патентного ведомства США вправе устанавливать плату за различные действия, услуги или материалы, относящиеся к патентованию и не перечисленные в законе, с целью покрыть установленные обычные (нормальные) расходы ведомства на эти действия, услуги или материалы. При этом Патентный закон устанавливает размер платы за выдачу некоторых документов, изготовление фотокопий документов, выдачу патентов, за пользование базой данных (35 U.S.C.41(d)).
Патентный закон Российской Федерации, напротив, никак не определяет круг полномочий патентного ведомства в отношении установления различных дополнительных взиманий. Ряд положений Патентного закона позволяет (не препятствует) патентному ведомству устанавливать такие платы, в том числе путем создания подведомственных Роспатенту учреждений, передачи им ряда полномочий Роспатента и наделения правом оказывать платные услуги гражданам и организациям.
Во исполнение постановления Правительства РФ от 19.09.97 № 1203 создан Федеральный институт промышленной собственности (ФИПС). Согласно Уставу [ сноска 8 ] , институт является государственным учреждением, подведомственным Роспатенту. Роспатент выполняет функции учредителя ФИПС.
Согласно пункту 3.1 Устава Фипс создан для проведения работ, связанных с реализацией Роспатентом функций государственного патентного ведомства. ФИПС принимает и регистрирует заявки на объекты промышленной собственности, проводит экспертизу и информационные поиски, выпускает официальные бюллетени и другие официальные издания патентного ведомства и др. (п. 3.2.1 Устава).
ФИПС вправе принимать решения о выдаче или отказе в выдаче охранных документов в отношении объектов промышленной собственности, рассматривает поданные ходатайства по заявкам на регистрацию изобретений и принимает по ним решения и др. (п. 6 Устава).
Помимо этого, именно ФИПС «осуществляет прием, проводит контроль за правильностью уплаты и учет всех видов патентных пошлин» (п. 3.2.1 Устава).
Уставом ФИПС предусмотрено, что это учреждение «осуществляет различные виды хозяйственной деятельности на договорной основе, оказывает услуги патентно-информационного характера» (п. 3.2.8). В разделе 5 Устава предусмотрено, что ФИПС выполняет отдельные функции, закрепленные за Роспатентом законодательством Российской Федерации. При этом свои отношения с предприятиями, организациями и гражданами он строит на основе договоров. ФИПС свободен в выборе форм и предмета хозяйственных договоров и обязательств (п. 5.3 Устава). Он реализует продукцию, работы и услуги по ценам и тарифам, «установленным самостоятельно или на договорной основе» (п. 5.4 Устава).
Последняя фраза из Устава как нельзя лучше характеризует позицию учреждения на рынке: его монопольное положение, созданное передачей ему публичных функций, позволяет в большинстве случаев не торговаться, а самостоятельно устанавливать цены и тарифы на свои услуги.
Приказом директора ФИПС от 10.11.2000 № 392/36 (с последующими изменениями и дополнениями) утверждены различные тарифы, например тарифы на услуги по изобретениям, полезным моделям, промышленным образцам, тарифы на проведение патентного поиска и экспертизы заявок на изобретения; тарифы на подготовку и выдачу копий документов из дела заявок; тарифы на услуги, связанные с ускоренной регистрацией, и др. Утверждены льготы при уплате тарифов и условия их предоставления.
Детальный анализ этих тарифов дает основания для вывода об их публично-правовом характере. Можно привести ряд ярких примеров. Так, в разделе «Тарифы на услуги по товарным знакам…» установлены размеры национального сбора с владельцев товарного знака при подаче международной заявки на регистрацию. Установлен также размер сбора за замену национальной регистрации товарного знака международной регистрацией. Установлены размеры платежей за продление срока ответа на уведомление об отказе в предоставлении правовой охраны в Российской Федерации товарному знаку, за восстановление пропущенного заявителем срока ответа на уведомление об отказе и др.
Очевидно, что такие платежи невозмездны в гражданско-правовом смысле. Это типичные платежи за преодоление административных барьеров, созданных действиями учреждения, обладающего публичными полномочиями. Есть все основания рассматривать эти платежи как фискальные сборы.
Каковы бы ни были доходы государственного ведомства и созданных им структур, они неотъемлемо связаны с выполнением этим ведомством публичных функций. Граница для определения, в связи с какими действиями должна взыскиваться пошлина, а за какие взиматься оплата услуг, условна. Поэтому существует опасность произвольного определения круга «услуг», за которые ведомство взимает платежи, дополняющие пошлины (сборы). Закон должен точно определять границы полномочий ведомств по установлению различных возмещений своих затрат, которые сохраняют свою публично-правовую (фискальную) природу несмотря на гражданско-правовой внешний вид.
Патентный закон допускает произвольное установление платежей патентным ведомством. Статья 33 Закона не содержит правил, ограничивающих усмотрение патентного ведомства по определению условий взимания платежей. Это создает предпосылки для обхода норм, определяющих компетенцию по установлению и определению условий исчисления и уплаты патентных пошлин, что не соответствует конституционному принципу установления налогов и сборов законами.
Вернуться к истокам
С учетом изложенного можно сделать следующие выводы по исследуемому предмету:
• пошлины за поддержание патента в силе как инструмент ограничения патентной монополии в целях экономического прогресса являются конституционно допустимым ограничением прав изобретателей. При этом должны соблюдаться правила, обеспечивающие баланс частных и публичных интересов;
• установление актом Правительства РФ принципов взимания патентных пошлин, в том числе пошлин за поддержание патента в силе, а также существенных элементов юридического состава патентных пошлин, не соответствует Конституции РФ, ее статьям 35, 44, 35 и 57.
Патентный закон РФ принят после значительного перерыва, когда имущественные права изобретателей не только не защищались, но даже и не признавались. Экономическая система СССР не давала возможности изобретателям самостоятельно эксплуатировать свое изобретение и извлекать доход.
Первостепенной задачей законодателя было восстановление института патента. В этих условиях, очевидно, никто не придавал значения вопросу о порядке установления пошлин, соответствующем конституционным требованиям, который оценивался как второстепенный. Но по прошествии лет к этому вопросу важно вернуться. Не лишним было бы напомнить еще раз, что даже в первые годы советской власти патентные пошлины устанавливались постановлением ЦИК СССР и СНК СССР, то есть актом, имеющим силу закона.
Ввиду того, что в Положении о пошлинах за патентование изобретений, утвержденном постановлением Правительства РФ от 12.08.93 № 793 (с последующими изменениями и дополнениями), в целом соблюдены общепринятые стандарты взимания пошлин за поддержание патента в силе, для соблюдения непрерывности правового регулирования отношений в сфере патентования следует предусмотреть обязательность уплаты в 2003-2004 годах патентной пошлины за поддержание патента в силе на основе норм упомянутого Положения о пошлинах за патентование. Следует указать законодателю на необходимость принять до истечения 2004 года закон, устанавливающий условия исчисления и уплаты патентных пошлин.
Патентообладатели, уплатившие пошлины согласно Положению о пошлинах за патентование, будут вправе пересчитать пошлины, фактически уплаченные после вступления Постановления Конституционного Суда Российской Федерации в силу, с учетом положений закона о патентных пошлинах и потребовать возврата или зачета в счет предстоящих платежей превышения уплаченной суммы над исчисленной.
Если закон не будет принят в установленный срок, то патентные пошлины, уплаченные после вступления в силу постановления Конституционного Суда Российской Федерации, подлежат возврату их плательщикам.
Продолжение. Начало см.: Налоговед. - 2004. - № 2.
Указ. соч. - C. 90.
Патентное право в России. - М.: Арбат-Информ, 2002. - с. 65.
Там же.
Цит. по: Конституция государств Европейского Союза. Под общ. ред. Л.А. Окунькова. - М.: ИНФРА М-НОРМА, 1997. - с. 623.
Конституция Финляндии. - Ваммала, 2001. - C. 97.
Комментарий к Конституции Российской Федерации. - М.: БЕК, 1994. - с. 30.
Устав ФИПС зарегистрирован Московской регистрационной палатой Правительства Москвы 24 февраля 1998 года в реестре за № 70124-п.
Ключевые слова: установление налога, патентная пошлина, правовая природа, принудительный платеж, зарубежный опыт, establishment of tax, foreign experience, involuntary payment, legal character, patent fee
