Использование правовых позиций ЕСПЧ по налоговым спорам в российской правоприменительной практике
В настоящее время в юридической литературе все чаще дается анализ складывающейся в России правоприменительной практики через призму правовых позиций Европейского суда по правам человека (далее — ЕСПЧ, Суд).
Такая положительная тенденция свидетельствует о том, что прецедентная практика ЕСПЧ уже достаточно органично интегрирована в процесс принятия решений российскими судами, в том числе в налоговой сфере.
Напомним, что с 5 мая 1998 г. Россия присоединилась к Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее — Конвенция) от 04.11.1950 и Протоколу № 1 от 20.03.1952.
В силу статьи 32 Конвенции Европейский суд по правам человека имеет право решать все вопросы, касающиеся толкования и применения положений Конвенции и протоколов к ней. Поэтому правовые позиции ЕСПЧ, излагаемые им в своих решениях, и сами прецеденты ЕСПЧ признаются Россией имеющими обязательный характер.
В этой связи председатель Конституционного Суда РФ В.Д. Зорькин отметил: «Из официального признания Россией юрисдикции ЕСПЧ обязательной по вопросам толкования и применения Конвенции и Протоколов к ней следует, что российским судам необходимо учитывать в своей деятельности прецедентную практику Европейского Суда... Привлекая в качестве доводов правовую позицию ЕСПЧ, КС проявляет стремление тесно увязать свою позицию с позицией этого суда, принимая решения, которые не просто соответствуют, но опираются на практику ЕСПЧ… За последние девять лет КС РФ более чем в 90 своих решениях сослался на Конвенцию и решения ЕСПЧ, которые оцениваются им фактически как источник права» [ сноска 1 ] .
На необходимость учитывать правовые позиции ЕСПЧ при рассмотрении споров арбитражными судами также было указано в Информационном письме ВАС РФ от 20.12.1999 № С1-7/СМП-1341 «Об основных положениях, применяемых ЕСПЧ при защите имущественных прав и прав на правосудие». В частности, в письме было отмечено: «В результате присоединения к юрисдикции Европейского Суда российские механизмы судебного контроля за соблюдением имущественных прав участников экономического оборота в РФ получили поддержку в виде международного судебного контроля. Это означает, что компетенция арбитражных судов по рассмотрению имущественных споров и компетенция Европейского Суда по рассмотрению жалоб на нарушение имущественных прав взаимосвязаны. Связь базируется на необходимости решения единой задачи международного и внутригосударственного судопроизводства — защите имущественных прав частных лиц при надлежащей охране общественного порядка, что вытекает из статьи 6 Европейской конвенции, статьи 1 Протокола № 1 к этой конвенции (1952)».
Указанные положения ориентируют участников арбитражного процесса опираться в своих доводах на положения Конвенции и решения ЕСПЧ, отражающие практику применения положений Конвенции.
Следует отметить, что ссылка в исковом заявлении на конкретные положения Конвенции и прецеденты ЕСПЧ будет учтена Судом при решении вопроса о принятии дела к производству. В свою очередь, отказ национальных судов принять во внимание правовые позиции ЕСПЧ будет служить серьезным основанием для пересмотра дела и удовлетворения жалобы заявителя.
В настоящей статье сделан акцент на необходимости и возможности использования правовых позиций ЕСПЧ в налоговых спорах, рассматриваемых арбитражными судами РФ. Автор анализирует наиболее значимые решения ЕСПЧ по налоговым спорам во взаимосвязи с правовыми позициями, выработанными в российской арбитражной практике.
Однако прежде всего необходимо разобраться с общими положениями Конвенции, на основании которых Суд рассматривает большинство налоговых споров. В этой связи особый интерес представляет статья 1 Протокола № 1 к Конвенции, гарантирующая право собственности.
Право на собственность
«Каждое физическое или юридическое лицо имеет право беспрепятственно пользоваться своим имуществом. Никто не может быть лишен своего имущества иначе как в интересах общества и на условиях, предусмотренных законом и общими принципами международного права.
Предыдущие положения ни в коей мере не ущемляют права государства обеспечивать выполнение таких законов, какие ему представляются необходимыми для осуществления контроля за использованием собственности в соответствии с общими интересами или для обеспечения уплаты налогов или других сборов или штрафов» [ сноска 2 ] .
На первый взгляд данная статья является не более чем общей нормой, и возможность ее прямого применения к налоговым спорам может быть поставлена под сомнение. Вместе с тем рассмотрение всех налоговых споров осуществляется ЕСПЧ именно на основе анализа соблюдения правил, содержащихся в статье 1 Протокола № 1.
Понятие «имущество»
Первое, на что необходимо обратить внимание при анализе статьи 1 Протокола № 1, — это широта толкования концепции собственности или имущества. В правоприменительной практике ЕСПЧ под имуществом, наряду с общепринятыми объектами гражданских прав (вещи, деньги, ценные бумаги и т. п.), понимаются также решения арбитражных судов; экономические интересы, связанные с ведением бизнеса; правомерное ожидание возврата налога с начислением процентов вследствие нарушения сроков возврата; ожидание применения определенных условий к индивидуальной ситуации, требующей правового разрешения и т. п. Судебная практика ЕСПЧ исходит из того, что «имущество» — автономное понятие и не обязательно должно соответствовать таковому в национальном законодательстве. Проиллюстрируем широту применения понятия «имущество» в правоприменительной практике ЕСПЧ на конкретных прецедентах.
Так, в деле Ван Марле против Нидерландов (1986 г.) Государство утверждало, что у заявителей не было имущества в значении статьи 1, но Суд не согласился с этим. Он постановил, что право, из наличия которого исходили заявители, «может быть уподоблено праву собственности» в контексте статьи 1. Посредством собственного труда заявители создали клиентуру, которая составляет актив, а тем самым и имущество.
По делу Тре Тракторер АБ против Швеции (1989 г.) Государство утверждало, что лицензия на обслуживание алкогольными напитками не могла представлять собой имущество. Но Суд счел, что «экономические интересы, связанные с содержанием ресторана, являлись имуществом». Обладание лицензией было одним из главных условий ведения бизнеса заявителем, и ее отзыв отрицательно сказался на деловой репутации и стоимости ресторана. Такой отзыв представляет собой вмешательство в право беспрепятственно пользоваться своим имуществом.
Вместе с тем следует отметить, что концепция собственности или имущества при всей своей широте не является безграничной. К примеру, при принятии решения по заявлению X. против Федеративной Республики Германии (1979 г.) Европейская Комиссия по правам человека отказала в жалобе, заявив, что требование нотариуса касательно ставок оплаты услуг могло бы считаться имуществом только в том случае, если таковое требованием возникло в связи с конкретным вопросом, на основании услуг, реально предоставленных, и на основе существующих нормативных актов, регламентирующих ставки нотариусов. Простое ожидание того, что нормативные акты, регламентирующие ставки нотариусов, не изменятся, не может считаться правом собственности.
Как указано в тексте статьи 1, юридические лица могут ссылаться на нее в защиту своих прав и интересов наравне с физическими лицами.
Опорные нормы правовой позиции ЕСПЧ
В прецедентном праве установлено, что статья 1 Протокола № 1 содержит три четкие нормы. Такой анализ статьи впервые был предложен ЕСПЧ в решении по делу Спорронг и Лоннрот против Швеции (1982 г.). Это решение — одно из самых важных, которые приняты Судом на основе статьи 1 Протокола № 1 (дело касалось определенных ограничений на права собственников недвижимого имущества, вызванных планами городского развития и реконструкции). Суд предложил свой анализ статьи 1 как образуемой тремя нормами: «Эта статья включает в себя три четких нормы. Первая, которая является общей по своему характеру, утверждает принцип беспрепятственного пользования собственностью; он выражен в первом предложении 1 абзаца. Вторая норма касается лишения имущества и оговаривает это рядом условий; она приведена во втором предложении того же абзаца. Третья норма признает, что государства-участники имеют право контролировать использование собственности в соответствии с интересами общества, вводя такие законы, которые они считают необходимыми для этой цели; она содержится во 2 абзаце».
Правовое обоснование допустимости вмешательства в право собственности
Когда Судом принимается решение, что в данном деле имеет место вмешательство в право собственности в контексте одной из трех норм статьи 1 Протокола № 1, вторым шагом становится решение вопроса о том, может ли такое вмешательство быть юридически обосновано государством. Если оно может быть обосновано (бремя доказывания в данном случае лежит на государстве), считается, что нарушения статьи 1 Протокола № 1 нет.
Для того чтобы быть обоснованным, любое вмешательство в право собственности должно преследовать законную цель в интересах общества (Решение Суда по делу Джеймс против Соединенного Королевства (1986 г.). Но только декларации факта, что вмешательство в право собственности преследует законную цель, недостаточно. Такое вмешательство должно также быть соразмерным. В решении по делу Спорронг и Лоннрот против Швеции Суд сформулировал следующий важный принцип относительно обоснованности вмешательства: «Суд должен определить, было ли соблюдено справедливое равновесие между требованиями интересов общества и необходимыми условиями защиты основных прав личности... Стремление к такому равновесию присуще Конвенции в целом и отражено также в структуре статьи 1 Протокола № 1».
Таким образом, в соответствующих спорах необходимо устанавливать, нарушает ли то или иное вмешательство в право собственности справедливое равновесие между защитой права собственности и требованиями общего интереса.
К вмешательству в право собственности применяется также требование правовой определенности или законности. Об этом прямо указано во втором предложении пункта 1 статьи 1 Протокола № 1, в котором говорится, что лишение собственности производится не иначе как «на условиях, предусмотренных законом». Но принцип правовой определенности присущ Конвенции в целом и должен соблюдаться вместе с любой из трех норм статьи 1.
Принцип правовой определенности предполагает существование и соблюдение доступных и достаточно точно сформулированных внутригосударственных нормативных актов, которые удовлетворяют существенным требованиям концепции закона.
Вопросы, которые надлежит разрешить
При рассмотрении вопроса, имело ли место нарушение права собственности, гарантированного статьей 1 Протокола № 1 Конвенции, ЕСПЧ придерживается следующего алгоритма.
1. Наличествует ли в деле право собственности или право владения имуществом по смыслу статьи 1 Протокола № 1?
2. Имело ли место вмешательство в право собственности (право владения имуществом)?
3. В соответствии с какой из трех норм статьи 1 Протокола № 1 следует рассматривать такое вмешательство?
4. Преследует ли вмешательство в право собственности какую-либо законную цель в интересах общества?
5. Является ли вмешательство соразмерным, или, иными словами, сохраняет ли это вмешательство справедливое равновесие между требованиями всеобщего интереса с требованиями защиты основных прав личности?
6. Отвечает ли вмешательство принципу правовой определенности или законности?
Особенность налоговых споров состоит в том, что налогообложение всегда является одним из видов ограничения права собственности (см. например, дело Спасек С.Р.О. против Чешской Республики (1999 г.).
Меры обеспечения уплаты налогов или иных взносов либо штрафов попадают в контекст пункта 2 статьи 1 Протокола № 1, то есть такое вмешательство следует рассматривать в соответствии с третьей нормой. Взимание налога всегда провозглашается ЕСПЧ легитимным публичным интересом.
Практика ЕСПЧ по налоговым спорам
Принцип соблюдения баланса публичных и частных интересов
Характерным примером подхода ЕСПЧ к проблеме соблюдения баланса публичных и частных интересов при рассмотрении налогового спора служит дело Газус Досьер унд Фордетекник ГмбХ против Нидерландов (1995 г.). Примечательно, что при его рассмотрении Суд впервые сформулировал принцип применимости положений статьи 1 Протокола № 1 к налоговому спору, что, безусловно, имело колоссальное значение при последующем рассмотрении других налоговых споров.
Фабула дела заключается в следующем: германская компания поставляла товар голландской компании на условии сохранения за собой титула на товар (бетономешалка) до поступления платежа. До того как платеж поступил поставщику, товар был арестован голландскими налоговыми властями в уплату задолженности по налогам, числившейся за голландским получателем товара. Германский поставщик утверждал, что арест товара голландскими властями представлял собой нарушение права собственности по статье 1 Протокола № 1.
Суд постановил, что арест бетономешалки был частью системы мер государства по обеспечению сбора налогов и, следовательно, должен быть рассмотрен с точки зрения третьей нормы статьи 1, которая дает право договаривающимся государствам «обеспечивать уплату налогов или других сборов или штрафов».
Суд также подчеркнул, что государство располагает усмотрением в широких рамках, пока оно «не лишено разумных оснований». Суд процитировал свое решение по делу Спорронг и Лоннрот против Швеции и указал на требование справедливого равновесия и соразмерности.
Применяя эти принципы, Суд установил, что арест бетономешалки не противоречил статье 1 Протокола № 1. В частности, он принял во внимание, что компания «Газус» участвовала в коммерческом предприятии, которое по своему характеру включало коммерческий риск. Включение пункта о сохранении права на собственность предоставляло собой обеспечение против требований кредиторов иных, чем налоговые власти.
Комментарий
Несмотря на то что данное дело было проиграно налогоплательщиком, его ценность состоит в том, что здесь ЕСПЧ впервые был сформулирован принцип применимости положений статьи 1 Протокола № 1 к налоговому спору.
Это дело также иллюстрирует единый подход Суда в применении принципа справедливого равновесия между требованиями интересов общества и требованиями защиты основных прав личности, в данном случае — права на беспрепятственное пользование имуществом.
На соблюдение баланса публичных и частных интересов при рассмотрении конкретных дел ориентирует суды и ВАС РФ, что нашло отражение в упомянутом Информационном письме ВАС РФ от 20.12.1999 № С1-7/СМП-1341: «Европейский суд при решении вопроса о защите имущественных прав оценивает, насколько взвешенно разрешает акт, принятый национальным судом, вопрос о защите прав частного лица и интересов общества... Европейский суд допускает, что государство может в исключительных случаях ограничивать частные имущественные права во имя поддержания публичного общественного порядка. Такие ограничения не должны носить фискального характера».
Принцип легитимного ожидания
По делу Джокела против Финляндии (2002 г.) ЕСПЧ сформулировал принцип легитимного ожидания. Согласно этому принципу физические и юридические лица вправе ожидать последовательности в действиях органов исполнительной и судебной власти.
Спор по делу Джокела против Финляндии был связан с применением различных цен на квадратный метр земельного участка в целях его выкупа для муниципальных нужд и для целей налогообложения. В связи со строительством дороги, проходящей через владения заявителей, последним было предложено продать принадлежащие им земельные участки и находящиеся на них постройки. Однако сторонам не удалось прийти к обоюдному соглашению о выкупной (рыночной) стоимости квадратного метра земельных участков, в связи с чем спор был передан на рассмотрение суда по земельным вопросам.
Вместе с тем спорные земельные участки являлись наследуемым имуществом, и в то время как наследники (заявители) оспаривали их выкупную стоимость, налоговыми органами в целях исчисления налога на наследование был сделан собственный расчет стоимости квадратного метра спорных земельных участков, перешедших по наследству заявителям. Согласно национальному налоговому законодательству оценка наследуемого имущества для целей исчисления налога на наследство должна также основываться на рыночных ценах. При этом по оценке налоговых органов стоимость тех же земельных участков без малого в три раза отличалась от стоимости, установленной судом по земельным спорам в целях выкупа для муниципальных нужд.
Жалоба заявителей на решение налогового органа была отклонена административным судом со ссылкой на стоимость квадратного метра, по которой заявители реализовали прочие земельные участки третьим лицам. Довод заявителей о цене квадратного метра, установленной судом по земельным спорам, был оставлен без внимания.
При рассмотрении настоящего спора ЕСПЧ в Решении от 21.05.2002 сделал следующие выводы.
В действиях Государства, связанных с изъятием земельных участков и налогообложением наследуемого имущества, рассмотренных отдельно, Суд не обнаружил нарушений статьи 1 Протокола № 1.
Однако, оценивая обстоятельства дела в целом, Суд отметил, что «заявители могли законно ожидать разумного и последовательного подхода от государственных органов и судов, которым предписывалось определить рыночную стоимость земли, используя различные процедуры, а в отсутствие такой последовательности — обоснованного объяснения для различных оценок спорного имущества. По причинам, упомянутым выше, в данном деле отсутствует как последовательность, так и какие-либо разумные объяснения отсутствия такой последовательности, которые были бы совместимы с правомерным ожиданием заявителями защиты как собственников имущества. При таких обстоятельствах результат применения таких процедур был несовместим с основным правом заявителя беспрепятственно пользоваться своим имуществом, гарантированным предложением 1 статьи 1 Протокола № 1. Соответственно, данные условия были нарушены».
Комментарий
Для российской арбитражной практики не является редкостью различие правовых позиций в отношении одной и той же категории налоговых споров в зависимости от округа, в котором было рассмотрено соответствующее дело. Более того, в ряде случаев даже высшая судебная инстанция (ВАС РФ), призванная формировать единообразную судебную практику, меняет свои правовые позиции с течением времени. Насколько обоснованно ожидание налогоплательщиком последовательности в решениях, принимаемых органами исполнительной и судебной власти?
По нашему мнению, апеллирование в суде к арбитражной практике должно быть основано, наряду с принципом единообразия судебной практики, также и на принципе легитимного ожидания, сформулированного ЕСПЧ.
Подход ЕСПЧ к вопросу легитимного ожидания также раскрывается в Решении от 23.10.1997 по делу «The National & Provincial Building Society, The Leeds Permanent Building Society and The Yorkshire Building Society v. The United Kingdom» («Дело строительных кооперативов»). Суд исследовал проблему правомерности взимания налога со строительных обществ, отметив, что использование заявителем технического дефекта закона не является легитимным ожиданием, гарантируемым статьей 1 Протокола № 1. В данном случае воля законодателя была очевидна и предполагать, что он не исправит ошибку, было неразумно.
Принцип полной компенсации
В отечественной правоприменительной практике широко представлены дела по обращениям налогоплательщиков с требованием о возврате излишне уплаченных сумм налогов с начислением соответствующих процентов.
ЕСПЧ по данной категории споров исходит из принципа полной компенсации, который может быть соблюден лишь при условии начисления процентов на сумму излишне уплаченного (взысканного) налога. Этот принцип сформулирован ЕСПЧ при рассмотрении дела Эко-Эльда Аве против Греции (2006 г.).
Существо спора состояло в следующем: в 1987 г. заявитель перевел авансовый платеж денежных средств на счет налоговых органов в уплату налога на доходы, который подлежал уплате в 1987 финансовом году. Впоследствии заявитель объявил о существенном падении уровня своих доходов. Это означало, что налоговые органы обязаны были возвратить компании излишек суммы, уплаченной ею в виде подоходного налога. Поскольку налоговые органы не произвели возврат добровольно, заявитель обратился в административный суд с иском против налогового органа о взыскании соответствующей суммы налога. До начала слушания дела по иску в суде налоговые органы возвратили излишек суммы, уплаченной заявителем. В суде заявитель потребовал уплаты процентов, начисленных на сумму несвоевременно возвращенного налога. Однако административный суд отклонили требование компании-заявителя на том основании, что действующее законодательство не требует от налоговых органов выплачивать проценты за просрочку платежей в случае ошибочно уплаченного налога.
Отказ национальных судов обязать налоговый орган уплатить проценты на сумму несвоевременно возвращенного налога послужил основанием для обращения заявителя в ЕСПЧ.
По мнению ЕСПЧ, у заявителя имелось право вещного характера, приравниваемое к понятию «имущество» для целей применения положений статьи 1 Протокола № 1. Проценты рассматриваются как результат использования собственником своего имущества.
В настоящем деле просрочка в возврате налога составила пять лет и пять месяцев. Соответственно отказ Государства выплатить проценты в качестве компенсации за просрочку платежей в течение столь длительного периода нарушает справедливый баланс публичных и частных интересов. На основании этого ЕСПЧ в Решении от 09.03.2006 пришел к выводу, что по настоящему делу допущено нарушение статьи 1 Протокола № 1.
Комментарий
Без уплаты процентов на сумму несвоевременно возвращенного налога восстановление нарушенного права было бы неполным. Ссылка на сформулированный ЕСПЧ в данном деле принцип о полной компенсации при возврате излишне уплаченного (взысканного) налога, наряду со ссылками на нормы внутреннего законодательства (ст. 78, 79 НК РФ), позволит существенно усилить правовую позицию налогоплательщиков в подобных спорах.
В настоящее время указанная правовая позиция ЕСПЧ воспринята ВАС РФ. Так, в Постановлении от 27.02.2007 № 11484/06 отмечено: «Законодательство Российской Федерации в области налогов и сборов нацелено на установление баланса частных и публичных интересов в сфере налогообложения и увязывает выплату процентов за просрочку получения налоговой выгоды с незаконными задержками со стороны налоговых органов выплаты причитающихся вычетов.
В качестве компенсации материальных и нематериальных потерь налогоплательщика от несвоевременного получения налоговой выгоды Кодекс предусматривает выплату процентов за несвоевременное выполнение функций по возмещению налоговых вычетов органами Федеральной налоговой службы. Отказ налоговых органов выплатить проценты в качестве компенсации за просрочку причитающихся платежей нарушает справедливый баланс, который надлежит поддерживать между интересами частных лиц (налогоплательщиков) и интересами общества».
Споры о возмещении НДС
В деле Финкельберг против Латвии (2001 г.) налогоплательщик уплатил НДС поставщикам и уменьшил на эту сумму подлежащий перечислению в бюджет НДС, полученный им от покупателей. Налоговые органы провели проверку и установили, что поставщики заявителя не зарегистрированы для целей НДС, после чего увеличили общую сумму налога, требуемую с заявителя.
В своем Определении от 18.10.2001 ЕСПЧ исходил из того, что предусмотренная законом обязанность налогоплательщика проверить, являются ли его поставщики зарегистрированными налогоплательщиками, не нарушает баланса частных и публичных интересов. При этом предполагалось, что налогоплательщик такую проверку не проводил и, как следствие, должен нести риск неблагоприятных последствий. Поэтому нарушения прав Суд не обнаружил и вынес отрицательное определение.
Комментарий
Важно отметить, что обязанность проявить должную осмотрительность, способы и формы выполнения этой обязанности должны быть установлены законом. В рассматриваемом примере установленный законом способ проявления должной осмотрительности выражался в необходимости проверить, является ли поставщик зарегистрированным для целей исчисления НДС.
Подход ЕСПЧ по данному вопросу прослеживается и в решениях Суда Европейских сообществ в Люксембурге (Суд ЕС). Так, в решении Суда ЕС от 12.01.2006 по объединенным делам С-354/03, С-355/03 и С484/03 было указано, что отказ в возмещении НДС возможен в случае, если налогоплательщику было известно или могло быть известно о мошенническом характере другой операции в цепочке поставок. Другими словами, отказ возможен в случае, если налогоплательщик не проявил должной осмотрительности в выборе контрагентов.
В настоящее время такой подход согласуется и с позицией ВАС РФ, нашедшей отражение в Постановлении Пленума ВАС РФ от 12.10.2006 № 53 «Об оценке арбитражными судами обоснованности получения налогоплательщиком налоговой выгоды», которым предусматривается возможность возникновения неблагоприятных последствий для налогоплательщика по факту нарушения его контрагентом налоговых обязанностей в случае, если налогоплательщик действовал без должной осмотрительности и осторожности и ему должно было быть известно о нарушениях, допущенных контрагентом (п. 10).
Несвоевременный возврат НДС экспортерам, а равно несвоевременный возврат НДС по внутреннему рынку в последние годы носит систематический характер в практике российских налоговых органов. Примечательно, что в большинстве случаев решения арбитражных судов, которыми признаны незаконными основания, по которым налоговый орган отказал в предыдущих периодах в возмещении НДС, не принимаются налоговым органом во внимание при принятии аналогичных решений в последующих периодах.
В этой связи определенный интерес могут представлять правовые позиции ЕСПЧ, сформулированные по делу Интерсплав против Украины (2007 г.).
Компания «Интерсплав» осуществляет деятельность по переработке металлолома. Металлолом закупается на территории Украины, а продукты переработки вывозятся за пределы таможенной территории республики. Налогообложение НДС экспортируемых поставок осуществляется по ставке 0%. При этом у заявителя систематически возникает право на возмещение НДС, уплаченного поставщикам лома по ставке 20%. Однако налоговые органы из периода в период, начиная с 1998 г., необоснованно задерживают возмещение налога, отказываясь подтвердить возмещаемую сумму. В результате заявитель не имеет возможности своевременно получать возмещаемые суммы налога, а также проценты за задержку.
Заявитель обжаловал незаконные действия налоговых органов в Хозяйственный суд Украины. В иске заявитель просил обязать налоговый орган возместить сумму налога с начислением соответствующих процентов (компенсации). Судебные решения были вынесены в пользу заявителя. Однако исполнение налоговым органом судебных решений имело место лишь в части. Заявитель полагает, что систематические и необоснованные отказы в возмещении налога со стороны налоговых органов нарушают его право на беспрепятственное пользование своим имуществом, гарантированное статьей 1 Протокола № 1.
Оценив доводы сторон, Суд указал, что в данном случае права заявителя на возмещение НДС могут быть признаны имущественным интересом, охраняемым в соответствии со статьей 1 Протокола № 1. Задержка возмещения налога, по мнению Суда, является вмешательством в право собственности и подпадает под действие предложения первого статьи 1 Протокола № 1 (право на беспрепятственное использование имущества).
По вопросу правомерности вмешательства Государство, в свою очередь, обратило внимание на многочисленные случаи незаконного возмещения НДС и фиктивных экспортных операций, указав, что судебный контроль стал вынужденной мерой охраны государственных интересов и не является превышением пределов усмотрения Государства, что вмешательство было оправданным, разумным и не нарушало баланса частных и публичных интересов.
Отметив, что Государство имеет широкие рамки усмотрения в вопросах определения публичных интересов, Суд напомнил, что данные полномочия, однако, нельзя признать неограниченными, и не принял ссылки Государства на общую ситуацию с возмещением НДС ввиду отсутствия признаков непосредственного участия заявителя в совершении указанных злоупотреблений. Суд также обратил внимание, что систематическое обращение заявителя в суд с идентичными исками не помешало налоговым органом использовать практику несвоевременного возмещения НДС.
В своем Решении от 09.01.2007 Суд отметил, «что вмешательство в осуществление прав заявителя на беспрепятственное использование имущества является неадекватной мерой защиты. Фактически постоянные задержки возмещения НДС и выплаты компенсации в сочетании с отсутствием эффективных мер предотвращения или прекращения такой административной практики, а также состояние неуверенности относительно времени выплаты этих средств нарушает «разумный баланс» между публичными интересами и правом беспрепятственного пользования имуществом. По мнению Суда, заявитель понес и продолжает нести чрезмерное бремя. Соответственно, положения статьи 1 Протокола № 1 были и продолжают оставаться нарушенными».
Комментарий
Данное дело иллюстрирует ситуацию, с которой сталкивается большинство российских экспортеров. Выводы, сделанные ЕСПЧ по данному делу, могут быть использованы российскими налогоплательщиками при обжаловании незаконных решений налоговых органов, систематически отказывающих в возмещении НДС по одним и тем же формальным основаниям. Неспособность государства надлежаще администрировать НДС не может служить разумным основанием для отказа в возмещении налога.
Следует обратить внимание, что по указанным делам Суд также применил принцип полной компенсации, полагая, что право заявителя на своевременное возмещение НДС будет восстановлено только после возврата налога с начислением соответствующих сумм процентов.
[ сноска 1 ] Из выступления В.Д. Зорькина на официальном открытии нового судебного года в ЕСПЧ «За правовой диалог между Европейским Судом и европейскими конституционными судами». Страсбург, 21.01.2005.
[ сноска 2 ] Ст. 1 Протокола № 1 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод от 04.11.1950.
Ключевые слова: возмещение НДС, ЕСПЧ, решение суда, арбитражный процесс, налоговый спор, право собственности
